Сообщение о творчестве чарльза диккенса. Основные этапы твор-ва Чарльза Диккенса: общая характеристика. Социальная философия Диккенса и становление реалистического метода

ДИККЕНС В РОССИИ. - Знакомство русского читателя с произведениями Д. началось с появления в 1838 в «Отечественных записках» и в 1840 в «Библиотеке для чтения» перевода «Записок Пиквикского клуба». Сделанные с сокращенных и обесцвеченных французских переводов, к тому же своеобразно «исправленные» Сенковским в «Библиотеке для чтения» (см.), переделки эти исказили представление читателя о Д., который интерпретировался переводчиками в качестве английского Поль де Кока (см.). Даже Н. А. Полевой отнесся к Д. крайне сурово, назвав его балаганным писателем. Иначе восприняла Д. либерально-буржуазная и разночинная критика. Белинский, отозвавшийся сперва отрицательно о «буржуазности» Д., в конце 40-х гг. высоко чтит его, как одного из вождей натуралистического направления и как лучшее доказательство истинности реального искусства. В 1847 появляется первый перевод И. И. Введенского (см.) из Д. непосредственно с английского, положивший начало широкой популярности Д. в России. Для 50-х годов характерен интерес к Диккенсу как автору «Физиологических очерков» («Скицц», 1851; «Очерки английских нравов», 1852 г.; «Повести и рассказы. Физиологические очерки», 1862 год) и представителю «народности» в литературе, соединяющему глубокий юмор с «моральным влиянием на все сословия». В эпоху крымской войны Диккенс расценивается в консервативно-шовинистических кругах как «беспристрастный изобразитель» английского общества, рисующий в непривлекательном свете черты британского национального характера. В славянофильских и «почвеннических» кругах Д. привлекает внимание своей незлобивостью, смирением, отсутствием социального бунтарства, «но его идеалы правды, красоты и добра, - пишет Ап. Григорьев, - чрезвычайно узки, и его жизненное примирение, по крайней мере для нас, русских, довольно неудовлетворительно, чтобы не сказать пошло: его... добрые герои для нас приторны». В начале 70-х гг., в связи со смертью английского юмориста, вспыхнула любопытная «борьба за Д.». Консервативная критика подчеркивает христианский характер творчества Д. и не хочет видеть в его сатире ничего, кроме проповеди гуманности и смирения. Радикальные же разночинцы сравнивают Д. с Боклем, видя «его заслугу в превращении романа в физиологию общества», в попытке дать социальную интерпретацию изображаемой действительности. По словам критика «Дела», его герои «принадлежат не к самым высшим классам и не к самым низшим слоям общества, они выходят большей частью из буржуазии, из той среды людей, к-рых мы зовем разночинцами». Д. трактуется как писатель, посвятивший себя вопросам социальной современности. «В своих романах он боролся не со злобой веков, но со злобой дня, и не раз одерживал победу» (Цебрикова). В противоположность разночинцам, критики из рядов буржуазной интеллигенции выдвигают Д. в число мировых писателей, поднимающихся над временным и частным и восходящих к вечному и общему. В 80-х - 90-х гг. Д. приходится по плечу аполитичному, обывательски настроенному читателю, и на эти годы падает появление ряда полных собраний его сочинений в разных переводах. В марксистской критике 900-х гг. Д. рассматривается как выразитель чаяний, симпатий и антипатий мелкой буржуазии в эпоху бурного роста английского крупного капитала (Фриче) и как объективный, вопреки личному желанию, историк экономической жизни Великобритании (П. С. Коган).
Вопрос о влиянии Д. на русскую лит-ру едва намечен. Сопоставления творчества Д. с отдельными произведениями Гоголя, Гончарова, Крестовского мало убедительны и в огромном большинстве случаев не выходят за пределы обычной «охоты за параллелями». Повидимому наибольшей силы влияние Д. достигло в период 1840-1860 гг., с появлением на лит-ой арене мещанской, мелкобуржуазной беллетристики. Еще в недостаточной мере владея пером, эти группы обращаются за поддержкой на Запад, к писателям близкой социальной настроенности. От Диккенса заимствуются образы, ситуации, манера его шутливого и сентиментального сказа. В творчестве Достоевского печатью Д. отмечена Неточка Незванова (самый образ героини, мотивы ее безрадостного детства, приключений, счастливой жизни сиротки у доброго и великодушного князя и т. д.). Еще очевиднее сказался Диккенс в «Униженных и оскорбленных» - в образе коварного и сладострастного князя Валковского (Ральф из «Жизни и приключений Николая Никкльби»), забитой и самолюбивой сиротки Нелли, дошедшего до крайней степени нищеты музыканта Смита и пр. Из «Лавки древностей» перешли в роман Достоевского встреча героя с Нелли, согбенная фигура ее дедушки и непрестанные скитания девочки по городу. Сцена ложного обвинения Сонечки Мармеладовой в воровстве повидимому также попала туда из «Лавки древностей», где аналогичное обвинение предъявляется Киту. Однако влияние Д. на Достоевского было временным и частичным. Д. был художником относительно устойчивой английской мелкой буржуазии, Достоевский представлял наиболее упадочные прослойки русской. Мотивы семейственности и уюта, к-рыми так обильны страницы Д., вовсе отсутствуют у Достоевского: они резко дисгармонировали бы с бытием и психологической настроенностью его героев. Тем больше Д. влиял на русскую разночинную лит-ру другой, пессимистической стороной своего творчества. В «Очерках бурсы» немало аналогий с горестной участью воспитанников Сквирса, а в романах Шеллера по образцам, данным Д., скомпанованы целые сцены (Скабичевский, История новейшей русской литературы, гл. XVII).
Наибольшее значение для русской лит-ры имели рождественские песни в прозе Д., повлиявшие на развитие особого жанра буржуазной литературы - «святочного рассказа». Велико также значение Д. и для русской детской лит-ры.Библиография:

I. Переводы: на русск. яз. перев. произведения Д. появились в начале 40-х гг. XIX в.; все его большие романы переведены по несколько раз, переведены и все мелкие произведения, и даже ему не принадлежащие, но правленные им как редактором. Диккенса переводили: О. Сенковский («Библиотека для чтения»), А. Кронеберг («Современник», 1847) и в особенности И. Введенский (см.); позднее - З. Журавская, В. Ранцев, М. Шишмарева, Е. Бекетова и др. Собр. сочин. Д. по-русски вышли в изд.: Фукса, 24 тт., перев. И. Введенского, Киев, 1890 (иллюстрировано); Павленкова, 10 тт., перев. В. Ранцева, СПБ., 1892-1896; бр, Пантелеевых, 35 тт., СПБ., 1896-1898; «Просвещения», 33 тт., перев. И. Введенского, СПБ., 1905-1911; Сойкина (прилож. к журн. «Природа и люди»), 46 тт., перев. И. Введенского, Под редакцией М. Орлова, СПБ., 1909; английск. изд., наиболее полные: The Works of Dickens, New Century Library, 14 vv., London, 1899, et seq.; Kitton, The Autograph Edition of Complete Works, 56 vv., N.-Y., 1902; The last Oxford Editions; The Illustrated Dickens, 20 vv.; The Popular Dickens, 22 vv.; The Fireside Dickens, 23 vv., 1926; Cheap editions: The World’s Classics, Oxford University Press; Every man’s Library, J. M. Dent and Tauchnitz ed.

II. Биографии и критические работы: Forster John, Life of Dickens, 1872-1874, 3 vv.; Tauchnitz edition in 6 vv., 1902; Memorial edition by Matz, 2 vv., 1911; Letters, 3 vv., 1880-1882; Studies, by J. A. Sala, 1870; Marzials F. T., Great Writers, 1887; Ward A. W., «Men of Letters», 1882; Langton R., Childhood and Youth, 1883; Wemyss Reid, 1888; Percy Fitzgerald, 1903-1913; Chesterton G. K., The life of Dickens, 1906, 1911; Swinburn, 1913; Phillips W. C., Dickens, Reade and Collins: Sensation Novelists, N.-Y., 1919; Bourton R., Charles Dickens, 1919; Kellner L., Die englische Literatur der neuesten Zeit von Dickens bis Shaw, Lpz., 1921; Dibelius W., Charles Dickens, L., 1911; Brown T. H., Charles Dickens, his life and work, 1923; Gissing G. R., Critical Studies of the Works of Ch. Dickens, 1924; Chancellor E. В., The London of Charles Dickens, 1924; Forster John, Life of Charles Dickens, 2 vv., 1925; Dexter Walter, England of Dickens, 1925; Kitton F. G., The Dickens Country, 1925; Couch A. T. G., Charles Dickens and other Victorians, 1925; Jeans S., Charles Dickens, London, 1929; Pagan A. M., Charles Dickens and some others, 1929. См. также журн., посвященный исследованиям о Д. «The Dickensian» - начал выходить в 1905. Обширная биография Диккенса - Джона Форстера - изложена сокращенно по-русски - Жизнь Диккенса, «Русск. вестн.», 1872, № 2-4; Полонский Л., Детство и молодость Диккенса и «Сказки Диккенса», по Форстеру, «Вестн. Европы», 1872, № 6 и 1873, № 5; Кирпичников А., Диккенс как педагог, «Педагогич. очерки», СПБ., 1889 (ранее - Харьков, 1881); Плещеев Л., Жизнь Диккенса, «Сев. вестн.», 1890 и отд. изд., СПБ., 1891; Анненская А., Чарльз Диккенс, СПБ., 1892; Соловьев С., Гюго и Диккенс как проповедники гуманности и друзья детей, «Труды Педагогич. отдела Харьков. ист.-филолог. о-ва», 1896, III; Тернер Ч., Чарльз Диккенс, «Образование», 1898, № 7-8; Орловский С., Жизнь Диккенса, М., 1904; Фриче В. М., Художественная литература и капитализм, ч. 1, М., 1906; Кулишер И., Диккенс как криминалист, «Русск. мысль», 1912, № 5; Набоков Вл. Д., Ст. в «Истории зап. лит-ры», т. IV, в. I, изд. «Мир», М., 1912; Луначарский А. В., Жизнь Чарльза Диккенса, «Киевская мысль», 1912, № 25; Гливенко И. И., Чтения по истории всеобщей литературы, изд. 2-е, Гиз, М., 1922; Коган П. С., Романтизм и реализм в европ. литературе XIX в., М., 1923; Его же, Очерки по истории зап.-европейской литературы, т. II, изд. 8-е, Гиз, М., 1928; Фриче В. М., Очерк развития зап.-европейской литературы, Харьков, 1927; Дибелиус В. Лейтмотивы у Диккенса, сб. «Проблемы лит-ой формы», изд. «Academia», Л., 1928; Честертон Г., Диккенс, перев. А. Зельдович, изд. «Прибой», Л., 1929; Цвейг Ст., Собр. сочин., т. VII, изд. «Время», М., 1929. О Диккенсе в русской лит-ре - см. Радлов Э., Диккенс в русской критике, «Начала», 1922, кн. II; Гроссман Л., Библиотека Достоевского, Одесса, 1919; Критическая оценка русских переводов дана Чуковским К. в сб. «Принципы художественного перевода», П., 1921 (2-е расширенное изд., Л., 1929) и в статье - В защиту Диккенса, в журн. «Звезда», 1929.

III. Для чтения Диккенса в оригинале необходимейшее пособие - Pierce G. A., The Dickens Dictionary, Boston, 1872; Kitton F. G., Dickensiana, a bibliography of the literature on Dickens and his writings, 1886; Его же, Novels of Dickens, bibliography, 1897; Его же, Minor writings of Dickens, bibliography, 1900; Его же, Dickens exhibition, head. 25-27, March 1903; Catalogue compiled by 1903; Philip A. J., Dickens dictionary, 1909; Pierce Gilbert Ashville, Dickens dictionary with additions by W. A. Wheeler, 1914; Hayward Arthur L., Dickens encyclopaedia, 1924; Delattre F., Dickens et la France, 1927; Dibelius W., Charles Dickens, 1916; Maurois A., Essai sur Dickens, 1927; Stevens J. S., Quotations and references on Charles Dickens, 1929; Barnes A. W., A Dickens guide, togheter with true stories of the great novelist, 1929.

Литературная энциклопедия. - В 11 т.; М.: издательство Коммунистической академии, Советская энциклопедия, Художественная литература . Под редакцией В. М. Фриче, А. В. Луначарского. 1929-1939 .

Ди́ккенс

(dickens) Чарлз (1812, Лендпорт – 1870, Гейдсхилл), английский прозаик. Его отец был служащим в морском ведомстве. Над жизнью семьи всё время висела угроза разорения и нищеты. В 1821 г. они переехали в Лондон, этот период жизни описан в романе «Крошка Доррит»: нужда, заключение отца в долговую тюрьму и спасительный исход – получение небольшого наследства от дальнего родственника. Вскоре после ареста отца десятилетний Диккенс пошёл работать: наклеивать ярлыки на банки с ваксой. Воспоминания об этой поре своей жизни проявятся в романе «Дэвид Копперфильд». Школьное образование Диккенса было неполным, своими знаниями он был больше обязан чтению и службе в адвокатской конторе и работе судебного и парламентского репортёра.

Творчество Диккенса принято делить на четыре периода. К начальному относятся первые публикации очерков в сборнике «Очерки Боза» (1833–36), которые рассказывают о жизни различных слоёв лондонского общества; особое внимание автора привлекают беднейшие и обездоленные жители. В предисловии к сборнику автор заметил, что его цель – изобразить «повседневную жизнь и обычных людей». Впервые на страницах литературных журналов простой народ был изображён столь сочувственно и с таким уважением и мастерством. В 1837 г. вышли «Посмертные записки Пиквикского клуба», принёсшие Диккенсу заслуженную славу. Роман появился в результате сотрудничества молодого Диккенса с известным художником Сеймуром, к комическим рисункам которого писатель должен был делать подписи. Но позже автор отказался от первоначального плана создания романа как серии комических зарисовок и сцен и построил его как описание судебного процесса, возбуждённого против мистера Пиквика его квартирной хозяйкой. Это позволило ему нарисовать широкую картину современной жизни и выступить с критикой судейского чиновничества. Книга изобилует комичными ситуациями, описанными с искромётным юмором. Далее следуют романы «Оливер Твист» (1838), «Николас Никльби» (1839), «Барнаби Радж» (1840) и «Лавка древностей» (1841). Первый, ранний, период творчества отличается оптимизмом и юмором в изображении героев и критикой буржуазного парламентаризма и системы выборов. В романах, посвящённых жизнеописаниям героев, Диккенс углубляет критику современного ему буржуазного общества, отражает тяжёлую жизнь неимущих слоёв населения, надеясь исправить нравы и восстановить несправедливость миропорядка.
Второй период творчества относится к 1840-м гг. Немалая заслуга в дальнейшем углублении реализма писателя принадлежит его наблюдениям за жизнью в Англии и путешествиям в Италию, Швейцарию, Францию и Северную Америку. Диккенс, подобно многим европейцам, видевший в Америке «страну свободы», несмотря на пышный приём, оказанный ему в США, хорошо разглядел все недостатки этого «свободного» общества с его цинизмом, невежеством, наглостью и высокомерием. «Американские заметки» (1842) и роман «Мартин Чезлвит» (1844) рисуют истинную картину американской цивилизации. Ко второму периоду творчества относятся также «Рождественские рассказы», где автор мечтает о классовом мире и гармонии, прославляет добро и отзывчивость человеческого сердца, и роман «Домби и сын» (1846-48), лучшее произведение 1840-х гг. В нём всё подчинено единству замысла. Идейно-художественный центр романа, в котором сходятся все сюжетные линии, – образ Домби, крупного английского негоцианта, главы фирмы «Домби и сын». Повествуя об истории крушения семьи и честолюбивых надежд мистера Домби, автор показывает, что деньги несут в себе зло, отравляют сознание людей, порабощают их и превращают в бессердечных гордецов и эгоистов. В. Г. Белинский писал о романе: «Такого богатства фантазии на изобретение резко, глубоко, верно нарисованных типов я и не подозревал не только в Диккенсе, но и вообще в человеческой натуре. Много написал он прекрасных вещей, но всё это в сравнении с последним его романом бледно, слабо, ничтожно». В романе «Домби и сын» меняется характер юмора Диккенса: вместо мягкой иронии, весёлой и добродушной насмешки писатель стал пользоваться гротеском. Создавая образы лицемеров, эгоистов и скупцов, он показывает их нравственными уродами, утрируя их уродство и обличая его гневным смехом.

Третий период творчества – романы 1850-х гг.: «Дэвид Копперфильд» (1850), «Холодный дом» (1853), «Тяжёлые времена» (1854), «Крошка Доррит» (1857) и «Повесть о двух городах» (1859). Писатель постепенно теряет иллюзии, понимает, насколько расколото общество, но всё ещё надеется на то, что литература может помочь сгладить кричащие противоречия существующего миропорядка, пробудить совесть в консервативной английской буржуазии, привести к изменениям в страшной рутине, царящей в суде и др. государственных учреждениях. Так, в романе «Холодный дом» Диккенс выражает убеждение в том, что высшие классы несут ответственность за положение народа, выступает против бессмысленной жестокости, царящей в суде. Недаром канцлерский суд сравнивается на страницах романа с лавкой старьёвщика, а лорд-канцлер – с выжившим из ума старьёвщиком. Роман «Дэвид Копперфильд» и особенно «Тяжёлые времена» не заканчиваются традиционным для Диккенса «хеппи-эндом», даже диккенсовский смех приобретает гневные интонации, юмор всё чаще сменяется обличительной сатирой и более пессимистичным взглядом на мир. Но писатель навсегда сохранил веру в народ, продолжавшую питать его творчество и в 1860-е гг. В речи 1869 г. он сказал: «Моя вера в людей, которые правят, говоря в общем, ничтожна. Моя вера в людей, которыми правят, говоря в общем, беспредельна».
К последнему периоду творчества писателя относятся романы «Большие надежды» (1861), «Наш общий друг» (1864) и неоконченный детективный роман «Тайна Эдвина Друда», работу над которым прервала смерть писателя в 1870 г.
Поздний Диккенс трезво смотрит на мир и беспощадно разоблачает зло, ложь и бесчеловечность буржуазного общества. Стиль Диккенса отличается юмором, реализм в описании деталей сочетается в нём с авторской фантазией. Он охотно пользуется фольклором: пословицами, поговорками, балладами, песнями, сказками. В его книгах чётко проводится граница между добром и злом. Часто диккенсовские характеры напоминают карикатуры, т. к. он преувеличивает их основные характеристики, но никогда не теряет логики, не доводит свои преувеличения до абсурда. Характеры Диккенса всегда однозначны: герои – это герои, а злодеи – это злодеи. Но они разнообразны так же, как и жизнь, из которой он берёт их. Сам автор говорит о своей искренности в изображении персонажей: «Никто не верил в это повествование больше, чем я верил в него, когда писал». Его персонажи – это реалистически убедительные типы, многие из которых стали нарицательными (Урия Хип – символ ханжеского смирения, Домби – чёрствости и эгоизма).
Новаторство Диккенса проявилось в том, что он впервые с большим уважением, любовью и глубиной изобразил простых людей в своих произведениях, он создал новый тип социального реалистического романа и, кроме того, был первым из европейских писателей 19 в., обратившимся к изображению детей и мира детства.

Литература и язык. Современная иллюстрированная энциклопедия. - М.: Росмэн . Под редакцией проф. Горкина А.П. 2006 .

Чарльз Дикинс(1812-1870). Писатель всегда с недоверием относился к обществу и политике правительства. Всегда критиковал общественно-государственные институты(тюрьмы, образ. Учреждения) Критика носила нравственный характер, но в книгах нет идей общественного переустройства. Дикинс не предлагает каких-либо альтернатив существующему порядку, не поощряет бунт. Его мораль такова «Не рабочие и бедные должны быть бунтовщиками, а представители буржуазии должны быть добрыми и милосердными».

Творчество Чарльза Диккенса, с учетом его эволю­ционного развития, условно можно разделить на четыре основных периода.

Первый период (1833-1837) В это время были созданы «Очерки Боза» и роман «Посмертные запис­ки Пиквинского клуба». В указанных произведе­ниях уже отчетливо вырисовываются, во-первых, сатирическая направленность его творчества, предво­схитившая сатирические полотна зрелого Диккенса; во-вторых, этическая антитеза «добра и зла»

Второй период (1838-1845) В эти годы Чарльз Диккенс выступает как реформатор жанра романа, расширив сферу, никем до него серьезно не разра­батывавшейся детской тематикой. Он первым в Ев­ропе на страницах своих романов стал изображать жизнь детей. Образы детей входят в качестве со­ставной части в композицию его романов, обогащая и углубляя как их социальное звучание, так и художественное содержание. Тема детства в его ро­манах напрямую связана с темой «больших надежд», которая становится центральной не только на этом этапе творчества Диккенса, но продолжает звучать с большей или меньшей силой во всех последующих художественных произведениях писателя.

Этот зрелый период творчества писателя ознаме­новался созданием следующих произведений: «Оли­вер Твист» (1838).

Третий период (1848-1859) характеризуется уг­лублением социального пессимизма писателя. Меня­ется и техника письма: «ее отличает большая сдер­жанность и продуманность приемов», в изображении художественных картин «особое значение приобре­тает деталь». Вместе с тем углубляется и реали­стическое исследование писателем детской психо­логии. В целом творчество Чарльза Диккенса в этот период ознаменовало качественно новый этап в ис­тории развития английского реализма - этап психо­логический. Появляется в творчестве писателя и новая, ранее им не исследованная, этическая катего­рия - нравственная пустота.

В этот период творчества вышли в свет следую­щие зрелые реалистические романы писателя: «Дэвид Копперфилд» (1850), «Тяжелые времена» (1854), «Крош­ка Доррит» (1857), «Повесть о двух городах» (1859).

Четвертый период (1861-1870) В этот послед­ний период Чарльзом Диккенсом созданы два ше­девра: «Большие ожидания» (1861) и «Наш общий друг» (1865). В этих произведениях уже не встре­тишь мягкого юмора, присущего Диккенсу в начале творческого пути. Мягкий юмор сменяется безжа­лостной иронией. Тема «больших надежд» позднего Диккенса превращается, по сути, в бальзаковскую тему «утраченных иллюзий», только в ней больше горечи, иронии и скепсиса. Разбитые надежды не спасает даже диккенсовское всеспасающее пламя до­машнего очага. Но этот результат крушения «боль­ших надежд» интересует Диккенса - художника и моралиста уже все больше не в плане социальном, а скорее в нравственно-этическом.

Оливер Твист, пройдя жизненную школу Фейгина, обучавшего его воровскому искусству, остается добродетельным и чистым ребенком. Он ощущает свою непригодность к ремеслу, на которое его толкает старый мошенник, зато легко и свободно чувствует себя в уютной спальне мистера Браунлоу, где сразу же обращает внимание на портрет молодой женщины, оказавшейся впоследствии его матерью.

Зло проникает во все уголки Лондона, более всего оно распространено среди тех, кого общество обрекло на нищету, рабство и страдания. Но, пожалуй, самыми мрачными страницами в романе выглядят те, которые посвящены работным домам. Жидкая овсянка три раза в день, две луковицы в неделю и полбулки по воскресеньям - вот тот скудный рацион, который поддерживал жалких, вечно голодных мальчиков работного дома, трепавших с шести часов утра пеньку.

Когда Оливер, доведенный до отчаяния голодом, робко просит у надзирателя добавочную порцию каши, мальчика считают бунтовщиком и запирают в холодный чулан.в этом произведении повествование окрашено мрачным юмором, рассказчик как бы с трудом верит, что происходящие события относятся к цивилизованной и кичащейся своей демократией и справедливостью Англии. Здесь и другой темп повествования: короткие главы заполнены многочисленными событиями, составляющими суть жанра приключений. В судьбе маленького Оливера приключения оказываются злоключениями, когда на сцене появляется зловещая фигура Монкса, брата Оливера, который ради получения наследства старается погубить главного героя, вступив в сговор с Фейгином и заставив его сделать из Оливера вора. В этом романе Диккенса ощутимы черты детективного повествования, но расследованием тайны Твиста занимаются и профессиональные служители закона, и энтузиасты, полюбившие мальчика и пожелавшие восстановить доброе имя его отца и вернуть законно принадлежащее ему наследство.

Особое значение в «Приключениях Оливера Твиста» приобретают социальные мотивировки поведения людей, обусловившие те или иные черты их характеров.Отрицательные персонажи романа - это носители зла, ожесточенные жизнью, аморальные и циничные. Хищники по природе, всегда наживающиеся за счет других. Так, глава воровской шайки Фейгин любит наслаждаться видом украденных золотых вещей.

Оливер в романе призван воплотить Добро. Ребенка Диккенс понимает как неиспорченную душу, идеальное существо, он противостоит всем язвам общества, к этому ангельскому созданию не липнет порок. Хотя сам Оливер об этом не знает, он благородного происхождения, и Диккенс склонен объяснять его врожденную тонкость чувств, порядочность именно благородством крови, а порок в этом романе - пока еще в большей степени достояние низших классов. Однако Оливер не смог бы в одиночку уйти от преследования злых сил, если бы автор не вывел ему в подмогу приторно-сусальные образы “добрых джентльменов”: мистера Браунлоу, который оказывается ближайшим другом покойного отца Оливера, и его приятеля мистера Гримуига. Еще одна защитница Оливера - “английская роза” Роз Мэйли. Прелестная девушка оказывается его родной теткой, и усилия всех этих людей, достаточно состоятельных, чтобы творить добро, приводят роман к счастливому концу.

На правах рукописи

ЕГОРОВА Ирина Валентиновна

ФОРМА И СМЫСЛ

РАННИХ ПРОИЗВЕДЕНИЙ ЧАРЛЬЗА ДИККЕНСА

10.01.03 – литература народов стран зарубежья

(западноевропейская и американская)

кандидата филологических наук

Калининград

Работа выполнена в Российском государственном университете

имени Иммануила Канта

Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор

Официальные оппоненты: доктор филологических наук, профессор

(Новгородский государственный

университет имени Ярослава Мудрого)

кандидат филологических наук

(Международный языковой центр,

Ученый секретарь

диссертационного совета

Известно, что творческая жизнь Диккенса отмечена стремлением утвердить в своих произведениях единство формы и содержания. Речь идет не о традиционно-родовой сути классики литературного произведения, предполагающей естественное стремление к единству этих категорий, а о соблюдении баланса между своими, т. е. творческими интересами (которые определяли содержание) и интересами читателя (которые определяли форму), в частности о том, что сериальная форма подачи диккенсовского романа предъявляла свои требования к организации произведения. Ранний период творчества автора интересен, прежде всего, тем, что в нем демонстрируется захватывающий процесс поиска баланса между Автором и Читателем. В «Очерках Боза» («Sketches by Boz » ) и «Посмертных записках Пиквикского клуба» («Posthumous Papers of the Pickwick Club » ) развертывается, условно говоря, эстетический конфликт между творцом и потребителем , между смыслом реальной жизни человека и ее художественным выражением. Эти разновекторные ситуации творчества Диккенса во многом определили специфику свободы формы его ранних произведений.

Тема диссертационного исследования, его материал обусловлены критическим осмыслением представлений (в отечественном и зарубежном литературоведении) раннего творчества Диккенса как своеобразной «творческой лаборатории» в создании последующих произведений. Соглашаясь с магистральными выводами исследователей по этому вопросу, полагаем, однако, что ранние произведения Диккенса имеют свою специфику, суть которой состоит в том, что эти произведения, помимо своего прогнозирования и моделирования будущих романов писателя, раскрывают перед читателем сам процесс создания повествования романного типа, отличающихся не «приготовительной эстетикой», а самостоятельностью поиска смысла и формы.

Актуальность темы диссертации связана с тем, что современное литературоведение выработало богатую методологическую и теоретическую базу для анализа художественных произведений, однако, раннее творчество Диккенса рассматривается часто в контексте только эстетики реализма, в то время как существуют широкие возможности для анализа на других уровнях. В современном диккенсоведении сложился определенный разрыв между англоязычным и русскоязычным направлением. С одной стороны, анализируемые нами работы современных английских и американских ученых открывают новые перспективы для изучения творчества Диккенса. С другой стороны, попытка анализа ранних произведений Диккенса с опорой на теоретические исследования, В. М. Шкловского , и других русскоязычных авторов, возможно, очертит новые направления исследования для англоязычных диккенсоведов. Такие понятия как художественно-публицистический очерк, цикл и циклизация серьезно проработаны в отечественном литературоведении и применение этих теоретических разработок к анализу творчества Диккенса представляется нам весьма актуальным и перспективным.

С вышеизложенным связана и научная новизна исследования. Предлагаемый нами подход к изучению творчества раннего Диккенса не является традиционным. В рамках традиционного подхода формальной доминантой раннего творчества Диккенса считается переход от публицистическо-журналистского начала к собственно художественному (очерку – новелле - рассказу) - т. е. к эпическому, литературному жанру («Очерки Боза»). «Пиквикский клуб» при этом знаменует собой переход от серии художественных очерков/рассказов к крупной эпической форме, и «Оливер Твист», являясь классическим романом в традиционном понимании этого термина, замыкает цепочку перехода. Таким образом, «Пиквикский клуб» становится первым романом Диккенса, завершая, трансформацию публицистический очерк à художественный очерк à серия художественных очерков à серия эпизодов à роман. Такая цепочка становления романной формы лишь упрощает проблему, так как есть все основания говорить о присутствии не только художественного начала, но и элементов романной формы уже на самых ранних этапах творчества Диккенса, что позволяет считать форму ранних диккенсовских произведений самостоятельной, а не переходной. Более того, такой подход упрощает проблему периодизации, так как позволяет определять «ранний период» в творчестве Диккенса как период, для которого характерны определенные особенности организации формы.

Объектом исследования настоящей диссертационной работы является сборник «Очерки Боза» («Sketches by Boz » ) и роман «Посмертные записки Пиквикского клуба» («Posthumous Papers of the Pickwick Club » ). Мы намеренно исключили из объекта исследования роман «Оливер Твист», так как принципы организации формы в нем отличаются от тех, которые присутствуют в «Очерках Боза» и «Записках Пиквикского клуба».

Целью работы является исследование путей взаимодействия формы и смысла в сборнике «Очерки Боза» и в романе «Посмертные записки Пиквикского клуба». В соответствии с поставленной целью определяются следующие задачи исследования:

1. показать необходимость рассматривать «Очерки Боза» в контексте художественного (а не публицистического или репортерского) наследия Диккенса;

2. проанализировать «Очерки Боза» как самостоятельное и самодостаточное художественное произведение, подробно рассмотрев принципы организации формы;

3. показать связь диккенсовского цикла очерков с романным повествованием;

4. проследить становление элементов романной формы в «Записках Пиквикского клуба», рассматривая их в контексте неоднозначной жанровой природы романа;

5. выделить основные принципы организации формы в «Записках Пиквикского клуба» и соотнести их с принципами организации повествования в «Очерках Боза».

Методологическую и теоретическую базу исследования составили труды по истории и теории литературы ведущих представителей отечественной и зарубежной мысли (, Ж. Женетт,). В работе также учитывалось и творчески использовалось мнение таких авторитетных исследователей английской литературы XIX века как, Я. Ватт, Дж. Д. Леннард, Т. Иглтон, Б. Хаммонд, Ш. Реган, Ш. Кроуфорд, С. Маркус и других отечественных и зарубежных литературоведов.

Методологической основой диссертации является сочетание структурно-семантического, сравнительно-сопоставительного, контекстуального и стилистического методов анализа художественного произведения.

Теоретическая значимость работы заключается в том, что ее материалы могут способствовать разработке теоретических проблем историко-литературного характера, а также быть полезными для дальнейшего исследования творчества Диккенса в контексте сравнительно-сопоставительных исследований европейского литературного процесса.

Практическая значимость исследования заключается в возможности использования его материалов, основных положений и результатов в вузовской практике при подготовке курсов по истории зарубежной литературы XIX века. Кроме того, материалы и результаты работы могут быть включены в программы спецкурсов и спецсеминаров для студентов филологических факультетов высших учебных заведений.

Апробация работы. По теме диссертации опубликовано 6 работ. Диссертация обсуждалась на заседаниях кафедры зарубежной филологии факультета филологии и журналистики Российского государственного университета имени Иммануила Канта. Основные положения настоящего диссертационного исследования докладывались на ежегодных конференциях молодых ученых и аспирантов РГУ им. Канта (гг.), на международной научной конференции «Романтизм: два века осмысления» (2003) в г. Зеленоградске; на второй и четвертой международных литературоведческих конференциях «Русская, белорусская и мировая литература: история, современность, взаимосвязи» в г. Новополоцке (2003, 2005); на международной конференции «Пелевинские чтения - 2003» в г. Светлогорске (2003); на международной конференции «Английская литература в контексте мирового литературного процесса» в г. Рязани (2005).

Основные положения, выносимые на защиту:

1. Несмотря на полижанровость «Очерков Боза», они представляются произведением, в котором преобладает художественное, а не публицистическое начало и, как следствие, должны рассматриваться в контексте художественного наследия Диккенса.

2. «Очерки Боза» - цельное произведение, цельность которого обуславливается двойственной циклизацией, т. е., с одной стороны, авторской интенцией, совершенной постфактум, а с другой стороны - явлением самоорганизации, когда элементы, составляющие цикл, структурируются исходя из внутритекстовых причин. Синтез этих двух циклообразующих факторов обеспечивает художественное своеобразие сборника.

3. Жанровое своеобразие «Очерков Боза» обусловлено выходом произведения за рамки цикла очерков и приближением его к романному повествованию. Анализ «Очерков Боза» в контексте романной формы опровергает традиционный взгляд на «Очерки» как на переходное звено на пути к «большой форме», позволяя говорить об эпической доминанте в творчестве Диккенса уже начиная с самого первого произведения молодого автора.

4. «Записки Пиквикского клуба» представляют собой уникальное литературно-коммерческое явление, в котором на организацию формы произведения повлияли как чисто литературные, так и надлитературные факторы. Как и в случае с «Очерками Боза» мы можем говорить о внешних (сериальная форма, визуальное начало) и внутренних факторах (проблема повествователя, инициатива персонажей, своеобразие хронотопа), структурирующих повествование. Своеобразие «Записок Пиквикского клуба» заключается в борьбе этих факторов на право выступать организующим звеном романа.

5. Несмотря на то, что «Записки Пиквикского клуба» прекрасно вписываются в диккенсовский канон (являясь одновременно и частью этого канона и его основанием), этот роман стоит особняком в творчестве Диккенса, так как особенности пространственной модели мира «Пиквикского клуба», специфика повествовательной инстанции, а также особенности конфликта, позволяют говорить о нем как о совершенно уникальном явлении, по своей художественной значимости выходящей за рамки не только творчества Диккенса раннего периода, но и всего творчества автора. Характерная черта «Записок» - их пограничность, т. е. способность одновременно вливаться в канон, служить его моделью, а также выходить за его пределы на новый уровень.

6. Также как и «Очерки Боза», «Записки Пиквикского клуба» представляют собой произведение, отличающиеся от первоначального замысла. Принципы оформления повествования (при одинаковой исходной точке – серии очерков-скетчей) в этих произведениях проявляют себя по-разному, однако и в том, и в другом случае можно говорить не только об авторской интенции или надлитературных факторах, но и о самоорганизации формы.

Основное содержание работы

Во Введении аргументируется актуальность избранной темы, определяются цель и задачи исследования, структура работы, обосновывается степень новизны, сообщается об апробации работы и ее научно-практической значимости, а также рассматриваются основные направления изучения творчества писателя в зарубежном и отечественном литературоведении.

Первая глава «Очерки Боза»: форма как спонтанная самоорганизация» включает в себя два параграфа. Открывает главу параграф «Очерки Боза» как очерки Боза: к проблеме жанровой идентификации » . В первой части этого параграфа «К проблеме дефиниции » «Очерки Боза» рассматриваются в контексте многогранности такого жанрового образования как очерк в английской литературе 30-х годов XIX века.

«Очерки Боза» - первая художественная книга Чарльза Диккенса, составленная им из очерков и рассказов, напечатанных с 1833 по 1836 год в различных периодических изданиях. Проблема жанровой неопределенности в «Очерках Боза» стоит особенно остро. Жанровый ярлык сборника, вынесенный в название, не только не проясняет картину, но все больше запутывает ее, так как проблема жанровой идентификации задается уже самим названием, укоренившимся в русской переводе. Русское «очерк» используется для передачи как английского «essay», так и английского «sketch». Однако ставить знак равенства между этими жанровыми образованиями некорректно. К началу XIX века термином essay стали обозначать небольшое по объему сочинение, посвященное обыкновенным жизненным темам и вопросам, свободное по форме и построению , включающее элементы повествования, описания и авторских откровений и не имеющее никаких ограничений ни со стороны содержания, ни со стороны структуры. Мы не случайно отмечаем формальную свободу очерка-эссе – это важное обстоятельство, которое, во многом, обусловило тот факт, что именно к этой самой свободной форме и обращается молодой Диккенс в поисках жанрового канона.

Однако необходимо также отметить и то, что классические английские очерки-эссе имели ярко выраженную повествовательную доминанту. Сходство некоторых «Очерков Боза» с нравоописательными очерками конца XVIII начала - XIX веков бесспорно, в частности, с «Моральными еженедельниками» Ричарда Стиля и Джозефа Аддисона.

Тем не менее, «Очерки Боза» необходимо рассматривать в окружении очерков хронологически более близких Диккенсу авторов - Ли Ханта, Уильяма Хэззлита и Чарльза Лэма. В то время как ранний английский очерк имеет ярко выраженную тематическую составляющую, очерки начала XIX века являются скорее описательными, чем сюжетными.

Следовательно, несмотря на то, что английский очерк-эссе на момент начала литературной карьеры Диккенса представлял собой уже сформировавшийся жанр, важно отметить его гибкость и определенную открытость для развития. Эссе давало автору необходимую формальную свободу, возможность самовыражения без ограничений.

В отличие от очерка-эссе, очерк-скетч как отдельное жанровое образование представляет собой не столь разработанное в формальном плане явление. Диккенс оказался у истоков формирования нового жанра, и именно его произведения в дальнейшем легли в основу канона. Отметим, тем не менее, что очерк-скетч, в отличие от очерка-эссе – форма мобильная, гораздо быстрее реагирующая на современность. Автор очерка-скетча подобен фоторепортеру, его задача – наблюдать и запечатлевать все, что происходит у него на глазах. Выраженная визуализированность очерка-скетча – необходимое условие существования жанра.

Вторая часть первого параграфа «Боз: автор или репортер? О художественности «Очерков Боза » посвящена «пограничности» очерка как жанра, стоящего на грани литературы и публицистики. Среди исследователей творчества Диккенса давно укрепилась мысль о том, что Диккенс вошел в литературу как журналист. Именно поэтому «Очерки Боза» часто рассматривают в контексте не столько художественного, сколько публицистического наследия автора, не разграничивая при этом публицистику и журналистику. При создании своих очерков Диккенс действительно смешивает репортерство и литературу. Отрицать наличие в «Очерках» репортерской точности и фотографичности было бы неверно. Диккенс находит конкретную точку, - это может быть или топонимическая реалия, или конкретная вещь, или конкретный человек и дальше начинает развивать эту реальность в соответствии со своей фантазией. И именно это развитие от конкретной точки к воображаемой реальности показывает, что «Очерки Боза» – это очерки наблюдателя, но не журналиста, а уж тем более – не публициста.

Говоря о репортажности «Очерков Боза», следует отметить еще одно важное значение термина «sketch», популярное в начале XIX века. На страницах периодических изданий нередко появлялись sketches, под которыми понимались путевые заметки, часто забавные отчеты путешественников о своих приключениях. Это определение во многом характеризует первый сборник Диккенса (особенно вторую и третью часть книги).

В третьей части первого параграфа «Очерки Боза» в контексте театральной традиции» , рассматривается еще одно определение скетча - скетч как короткая одноактная пьеса легкого содержания с небольшим количеством персонажей. Игра, подражание как еще одно, ранее не замечаемое измерение урбанистической жизни выводится Диккенсом на передний план не только как пласт изображаемого, но и как формообразующий принцип. Неслучайно Диккенсу часто ставят в вину то, что персонажи его неживые и двигаются как марионетки. Если взглянуть на «Очерки Боза», в более широком контексте театральной традиции, многое становится понятным.

Таким образом, видно, что документальность «Очерков Боза» - не более чем иллюзия. Приняв во внимание взаимоперетекающий характер английской литературы и журналистики XIX века, мы, конечно, далеки от того, чтобы противопоставлять «Очерки Боза» журналистской традиции, однако не видим никаких причин для того, чтобы исключать их из разряда художественных произведений Диккенса. При создании очерков, репортерство Диккенс использует не более чем как художественный прием, который он использует в той же мере, в какой он пользуется театральными элементами.

Во втором параграфе «Очерки Боза или «Очерки Боза»? К вопросу о формальной целостности» «Очерки Боза» рассматриваются не как коллекция разножанровых и разноплановых очерков, а как цельное произведение. Отметим, что тенденция рассматривать очерки Боза в контексте друг друга вообще практически отсутствует даже в тех работах, которые непосредственно посвящены раннему Диккенсу. Создается впечатление, что саму структуру названия – «Очерки Боза» исследователи воспринимают как некий рудимент формы, своеобразную дань традиции, но рассматривают содержание в ключе собрания очерков Чарльза Диккенса, или, в лучшем случае, собрания очерков Чарльза Диккенса, написанных под псевдонимом «Боз».

На наш взгляд, разговор о жанровой идентификации «Очерков Боза» имеет смысл начать с такого явления как циклизация . В случае с «Очерками Боза» мы можем говорить не просто о классической циклизации (т. е. о группе произведений, сознательно объединенных автором по жанровому, тематическому, идейному принципу или общностью персонажей).

Выделяя организующие принципы в «Очерках Боза» отметим, во-первых, объединяющую роль фигуры повествователя . Боза неверно отождествлять с Диккенсом-физическим автором. Боз как бы находится на границе изображаемой им действительности, он не является всезнающим, т. к. выйти за пределы события своего рассказывания он не может. Описывая повседневную жизнь, Боз может забегать вперед или возвращаться назад, т. е. будет видеть больших охват времени, чем его герои, однако все равно не может видеть дальше границ художественного целого, отведенного ему Диккенсом-автором.

Одной из особенностей Боза-повествователя является способность быть «изнутри» и «снаружи» одновременно. Во многом невероятная наблюдательность Боза заключается в его особых отношениях со временем . Повествователь замедляет ход времени для себя, но при этом для героя оно движется так же, как и двигалось. За счет торможения времени Бозу удается добиться гораздо большего охвата действительности - так, сценка завтрака на тротуаре, наблюдаемая Перси Ноуксом («Прогулка на пароходе») - законченная миниатюра, локализированная во времени и пространстве. С другой стороны, она не выглядит застывшей: Боз в нескольких штрихах обрисовывает систему отношений между героями сценки, и дает понять, что их положение не статично. У них есть пласт прошлого, есть план настоящего, а значит, возможно, и будущее. Тот факт, что события взаимопереходят или подменяют друг друга создает ощущение незаконченного, «живого» времени повествования и текучести, мобильности пространства.

Взаимопереходят не только события, но и персонажи. Переводя одного и того же персонажа из одного очерка в другой, Боз может не только сообщить читателю недостающие подробности, но и показать иную точку зрения на одни и те же события.

Таким образом, видно, что «Очерки Боза» - не просто цикл в литературоведческом понимании термина, это цикл в первоначальном значении, т. е. круговорот. Повествование может начаться с любой точки и может оборваться в любой точке, но это не нарушит логику и не пошатнет равновесие художественного мира. Сами персонажи постоянно пытаются рассказать друг другу истории из своей жизни, но обстоятельства складываются таким образом, что закончить рассказ часто не удается. Выбор историй случаен, но это и есть главный закон мира, о котором рассказывает Боз - абсолютная власть случая . В «Очерках Боза» случайности отведена особая роль: практически в каждом очерке она становится сюжетообразующим принципом. Боз, в отличие от своих персонажей, прекрасно понимает окказиональную природу мира, в котором находится, и не пытается вступить с ней в противоречие.

Первопричина всех сюжетных коллизий и конфликтов в «Очерках Боза» - в столкновении порядка и хаоса . Человек, строящий планы на будущее – излюбленный герой «Очерков Боза». Герои Боза смешны уже потому, что они планируют свое будущее и верят в то, что планы эти осуществимы, и именно над этой их слепой убежденностью и смеется Боз.

Принимая во внимание все вышесказанное, нетрудно увидеть, что принцип случайности становится не только сюжетообразующим, но и циклообразующим. Кажущаяся фрагментарность очерков на самом деле предстает весьма логичной, так как отражает мир Боза таким, каким он есть – непредсказуемым, изменчивым и не признающим никакой внешней заданности. Фрагментарность – один из механизмов текстопостроения, а антитеза «хаос - порядок» - одновременно и сюжетообразующий и текстообразующий принцип. Мир Боза – это мир движущихся в пространстве и времени историй.

Отметим еще одну объединяющую составляющую - единое художественное пространство . Боз наполняет конкретное место или вещь фантастическими образами, но при этом усыпляет бдительность читателя точными географическими подробностями или конкретными реалиями, создавая иллюзию реалистичности. Это хорошо демонстрирует один из самых известных очерков цикла - «Размышления на Монмут-стрит». Игра, которую ведет повествователь в этом очерке очень сложная и требует предельной топографической точности – ведь заставить читателя поверить в реальность происходящего он сможет, только если верно «разметит» физическую территорию своего мира. Сделав это и закрепив, таким образом, внимание читателя, Боз начинает выгибать очерченное пространство в нужном ему направлении, не выбиваясь при этом за границы карты Лондона и окрестностей.

Таким образом, можно говорить о самоорганизации формы, поскольку роль автора в этом процессе объединения была минимальной. Очерки объединяет в цикл единая пространственно-временная организация, сквозные образы и персонажи, общность некоторых сюжетных коллизий и единая фигура повествователя. Причины, обусловившие циклизацию, были скорее внутренними, чем внешними, что делает цикл «Очерков Боза» интересным явлением для изучения.

Во второй части параграфа «Очерки Боза»: цикл или роман?» анализируется более широкий вопрос: если возможно воспринимать «Очерки Боза» как самоорганизовавшийся цикл, можем ли мы, в таком случае, говорить о цикле как о некоем прообразе романной формы?

В этой связи интересным представляется мнение американского исследователя Аманпала Гарчи, который указывает на невозможность противопоставления английского романа и очерка. Вслед за Жераром Женеттом рассматривая роман как образование, описательное в котором всегда подчинено повествовательному, А. Гарча указывает на неповествовательность (non-narrativity) викторианского романа, появление которой он связывает с очерковой традицией.

Отмечаемая А. Гарчей «бессюжетность» английских очерков, однако, вызывает сомнения. Говоря об английском очерке необходимо отметить явную тягу к сюжетности, которая заметна как на уровне отдельных очерков, так и на уровне целых циклов.

В «Очерках Боза» первыми были написаны те очерки, в которых повествовательное начало было развито больше всего. Это очерки «Обед на Поплар-Уок», «Миссис Джозеф Портер», «Горацио Спаркинс», «Крестины в Блумсбери», «Прогулка на пароходе», «Пансион» и «Эпизод из жизни мистера Уоткинса Тотла» (). Почти все очерки из раздела «Tales», по мнению исследователей, представляют собой в жанровом смысле нечто среднее между новеллой и анекдотом . Однако Диккенс усложняет эту структуру. Так, например, «Эпизод из жизни Уоткинса Тотла» представляет собой гораздо более интересное жанровое образование, чем новелла-скетч. На первый взгляд перед нами та же комическая ситуация, что и в остальных подобных очерках. При таком раскладе финалом (т. е. пуантом) должно было бы стать разъяснение недоразумения и, следовательно, крах сватовства мистера Тотла. Однако развязка очерка неожиданна по двум причинам. Во-первых, она противоречит самой жанровой специфике новеллы – повествование должно было закончиться, когда раскрылось недоразумение. Финал «Эпизода из жизни Уоткинса Тотла» напоминает скорее романную развязку – для романа совершенно естественно наличие того или иного сюжетного поворота после кульминационного пункта, которое, в итоге, создает перспективу. Обычно структура новеллы асимметрична – нисходящая линия (т. е. события после пуанта) всегда короче восходящей. В данном случае это правило работает, но на несколько ином уровне. Вся жизнь мистера Тотла до злосчастной попытки жениться нивелируется финальным событием, т. е. «эпизод» перевешивает всю жизнь персонажа. Пуантом выступает не разъяснение мистера Тимсона, а весь сюжет в целом. Если для читателя в финале происходит смена точки зрения на исходную сюжетную ситуацию, мистер Тотл переосмысливает всю свою жизнь. Такое построение – не редкость для романа или повести, однако для очерка, пусть и с ярко выраженным повествовательным началом – скорее исключение.

Финал очерка выводит Диккенса на новый уровень обобщения. Он показывает личную, частную трагедию , подчеркивая при этом, что подобные события случались, случаются и будет случаться – такой акцент выводит «Эпизод из жизни мистера Уоткинса Тотла» за границу английской эссеистики. Частная ситуация поднимается на универсальный уровень, через снятие временных рамок приближаясь к читателю. Мы уже упоминали выше о разомкнутом пространстве «Очерков Боза» и о понимании мира как цикла-круговорота. Приравнивание героя и события его жизни к действительности читателя – типичная черта «Очерков Боза», однако в контексте данного очерка разомкнутость временных рамок выглядит несколько зловеще.

Кроме того, «Эпизод из жизни мистера Уоткинса Тотла» представляет собой довольно сложное образование по композиционной структуре. Линейное повествование о неудавшейся женитьбе осложнено двумя вставными историями, которые выполняют в очерке разную функцию.

На примере «Эпизода из жизни мистера Уоткинса Тотла» видна не только «сюжетность» «Очерков Боза», но и явная тяга очерка к элементам большой эпики (как на сюжетно-фабульном уровне, так и на уровне композиции).

Та же тенденция заметна и на уровне цикла очерков. Выше мы показали, что можем говорить об общем конфликте цикла, выходящем за рамки частной конфликтной ситуации, представленной в каждом очерке. Столкновение хаоса и порядка организует цикл, рисуя противостояние этих двух начал в рамках единого художественного пространства . В связи с этим особо интересной представляется попытка внешнего, авторского упорядочивания этого хаоса – мы имеем в виду придание циклу внешней структуры, т. е. разделение его на части («Seven Sketches from our Parish», «Scenes», «Characters» и «Tales») и главы внутри каждой части.

Если взглянуть на три последних раздела, то кажется, что имеет место движение от частного к общему: место (scene) – человек (character) – повествование (tale). На первый взгляд, такое расположение напоминает движение от очерка с его развитым описательным началом к повествованию. Выстроенная цепочка scene → character → tale выглядит приемлемой, особенно, если воспринимать Диккенса в контексте эстетики реализма. Однако она не объясняет становления творческого метода, а лишь упрощает взгляд на художественный процесс. Во-первых, повествовательное в “Scenes” столь же полноценно, что и описательное, а очерки из «Characters» и «Tales» взаимозаменяемы. Во-вторых, английское scene может означать место действия, однако, термин может также означать и само действие, особенно театральное действие или явление в пьесе. Место, таким образом, само становится действием, в котором действуют персонажи. Если учесть театральный контекст «Очерков Боза», то такое объяснение не так уж невероятно. Наконец, выстроенная цепочка предполагает отношения по принципу подчинения или отрицания предыдущего звена, перехода от одного к другому. Однако это невозможно по определению, так как для полноценного художественного произведения необходимо функционирование всех трех составляющих. Говоря о разделах «Очерков Боза» не стоит пытаться выстроить цепочку по принципу перехода, если только речь не идет о взаимопереходе. Мы имеем дело со своеобразным конструктором для будущего романа - «Scenes» - описательный аспект, «Characters» - пласт героя, «Tales» - сюжеты. «Scenes» образуют общий фонд всевозможных «декораций», «Characters» - целую галерею различных персонажей, «Tales» - множество сюжетов. «Очерки Боза» - роман, организованный по принципу «сделай сам» - можно взять действующее лицо из «Characters», поселить его в обстановку из «Scenes» и сделать его участником событий из «Tales». Так, примерно, и происходит – это некая инвариантная схема, которая реализуется на протяжении всего цикла.

Интересно, что противопоставление хаоса и порядка можно наблюдать и на уровне распределения частей сборника. Раздел «Seven Sketches from our Parish» представляет собой интересное явление, так как является циклом внутри цикла. Семь очерков, входящих в него, объединены одним местом действия (лондонским приходом) и имеют сквозных персонажей в прямом значении термина (старая леди, младший священник, пожилой капитан, приходские надзиратели). В отличие от всех остальных разделов, в «Seven Sketches of our Parish», мы имеем дело с некоторой разновидностью поступательного движения, т. е. с ситуацией, когда каждый последующий очерк расширяет свой тематический план по сравнению с предыдущим. «Наш приход» - это островок порядка в мире хаоса, показывающий мир наивно-идиллический. Этот мир упорядочен формально (структурирован внешне) и внутренне. Там есть сквозной сюжет – экспозиция (описания прихода) – завязка (смерть Симмонса, бывшего приходского надзирателя) – кульминация (выборы нового надзирателя), есть даже попытка сделать счастливый финал, где все можно исправить. «Наш приход» - идиллическое противопоставление хаосу «Очерков Боза». Противопоставление идеального и реального мира традиционно начинают с «Записок Пиквикского клуба», где идеальный мир показан на примере Дингли Делла, но можно предположить, что это подсознательное противостояние намечается еще раньше. Однако, финал последнего очерка из «Нашего прихода» вписывает приход в лондонское пространство и показывает, что в мире хаоса не может существовать никаких островков порядка.

Вторая глава « Записки Пиквикского клуба»: форма как необходимость » посвящена анализу первого «официального» романа Диккенса в контексте различных процессов, обусловивших становление формы – от коммерческих факторов до принципов самоорганизации.

В первом параграфе «Пиквикский клуб» как уникальный коммерческий проект: литература vs . предприятие» рассматривается история создания романа с акцентом на тех процессах, которые повлекли за собой именно такое оформление повествования.

Изучать «Записки Пиквикского клуба» только лишь как художественное произведение в чистом виде – ошибка. Необходимо учитывать не только литературный контекст, но и то обстоятельство, что Диккенс – один из первых в мировой литературе авторов, сделавших литературу продуктом (в том числе, и продуктом потребления). Если Диккенс и изобрел новую форму романа, то роман этот может называться роман-продукт. Вопрос формы в литературных проектах такого типа становится ключевым. Стабильность жанровой формы являлась гарантией успеха. Риск нарушения жанра (здесь понимаемого как договора между автором и читателем) грозил разрушить литературно-коммерческое предприятие. Именно поэтому форма не просто главенствовала – она зачастую определяла и формировала содержание .

«Записки Пиквикского клуба» задумывались как проект, где тексту отводилась чисто вспомогательная роль, а читательское внимание должны были удерживать иллюстрации. Смерть художника Роберта Сеймура меняет первоначальные планы – количество иллюстраций сокращается, а текст выходит на первый план. Однако тот факт, что после смерти Сеймура «Пиквикский клуб» почти единолично переходит в руки Диккенса, не означает, что последний получил неограниченную творческую свободу. Напротив, ситуация сложилась таким образом, что молодой автор должен был играть по чужим правилам практически на всех уровнях произведения: композиционном (форма подачи романа предусматривала ежемесячные выпуски по 32 страницы), сюжетном (изначальная сюжетная линия была уже задана и должна была поддерживаться для обеспечения читательского спроса), а также на уровне персонажей (практически все они были введены в повествование не самим Диккенсом).

Отсюда понятно, насколько уникальной была задача. Учитывая крайне молодой возраст Диккенса, совершенно естественно, что, не имея полноценного жизненного и литературного опыта для создания романа, он вынужден был опираться на чужой. Во втором параграфе «Образцы для подражания: опыт предшественников » мы рассмотрели тот литературный багаж, который послужил молодому Диккенсу стартовой площадкой. Традиция английского просветительского романа была как раз одной из таких опор. Взаимоотношения с английскими просветителями шли у Диккенса по двум направлениям: во-первых, они во многом сформировали его мировоззрение и представления о том, каким должен быть писатель. Во-вторых, английский роман XVIII века явился для Диккенса неисчерпаемым источником сюжетных ситуаций. Кроме того, необходимо отметить влияние на «Записки» двух знаковых для Диккенса романов – «Векфильдского священника» Оливера Голдсмита и «Странствий и радостей Джоррока» . Однако ни хронологически близкие, ни классические литературные образцы не могли помочь молодому Диккенсу в самом главном вопросе – решении проблемы соблюдения технической формы. Таким образом, молодой автор оказался один на один с решением этой новой технической задачи.

Способам решения этой задачи посвящен третий параграф – «Пиквикский клуб» и английский роман-сериал». Парадокс заключается в том, что «Записки Пиквикского клуба», самый несовершенный из всех английских романов, становится, в своем роде, эталоном серийного романа, своеобразным каноном нового жанра. В нем намечаются все признаки того, что позднее станет нормой для всех романов-сериалов викторианской эпохи. Во-первых, для успешного восприятия романа (между частями-выпусками которого проходил месяц), автору необходимо было, чтобы читатель мог быстро вспомнить персонажей. Проблему узнавания персонажей Диккенс решает с помощью приема «ярлычков», лейтмотивов персонажа ­- характерной особенности, ярлыка или штампа, который впоследствии вполне мог заменить собой всю характеристику персонажа. Необходимость быстрой идентификации художественного пространства Диккенс решает, создавая узнаваемый мир, который простирается за границы индивидуальной серии. Намечая в «Пиквике» оппозицию Лондон – провинция, для узнавания Лондона Диккенс использует любую фактическую и документальную информацию. Для узнавания патриархального идиллического мира провинции он пользуется культурно-специфическими и литературными клише.

Характерной особенностью романа-сериала была его гибкость , т. е. быстрая реакция на внешние изменения и события. Когда спрос на «Пиквикский клуб» увеличился почти вдвое после появления Сэма Уэллера, Диккенс практически тут же уводит со сцены остальных пиквикистов, освобождая место для Сэма. Гибкость романа-сериала заключалась и в его непосредственной реакции на современные читателю события, что, в конченом итоге, также работало на эффект узнавания. Соотнесение событий жизни героев с реальной жизнью читателя делало процесс чтения еще более увлекательным. Описание празднования Рождества приходится на декабрьский выпуск, а рассказ о валентинке Сэма увидел свет в февральском выпуске. Читателям нравилось находить параллели между собственным опытом и жизнью литературных героев. Границы мира героев расширялись, и читатель чувствовал, что этот мир включен в его собственный.

Еще одним обязательным признаком романа-сериала была необходимость постоянного продвижения сюжета , поддерживающего читательский интерес. В более поздних романах Диккенс находит решение в создании побочных сюжетных линий, однако в «Записках» для разработки побочных линий необходимо было сначала определить основную, но Диккенс не может этого сделать на протяжении первых двенадцати глав. Первые главы «Пиквикского клуба» представляют собой кумулятивную цепочку событий, причинно-следственные связи между которыми не развиты. Принцип случайности, схожий с наблюдаемым в «Очерках Боза», становится в первых главах «Пиквика» сюжетообразующим.

Однако как бы плохо Диккенс ни представлял себе структуру романного повествования, он понимал, что для продвижения сюжета необходим конфликт. Четвертый параграф «Конфликт: особенности и оформление » анализирует становление конфликта в романе. Первый, черновой вариант конфликта выводит на сцену мистера Блоттона, научного оппонента мистера Пиквика. Но необходима была бы сила, противостоящая пиквикистам извне, т. е. Диккенс сразу понимает необходимость введения персонажа, обладающего «непиквикистской» точкой зрения на события. Прообразом такой силы стал Альфред Джингль. Прототипом реального конфликта стало похищение Рейчел Уордль. Именно после него пиквикисты и все остальные разграничиваются по принципу наличия и отсутствия морали. Появляется отсутствующая ранее категория нравственной оценки происходящего . Кроме того, на сцену выходит Сэм Уэллер, который является носителем новой точки зрения и способен на самостоятельную оценку происходящего. Истинная завязка происходит в главе двенадцатой, где вводится судебная тяжба с миссис Бардль . Из частной ситуации вырастает общая – противостояние двух начал – Добра и Зла, которое и становится основой сюжета. Противостояние мистера Пиквика Додсону и Фоггу – это лишь персонификация такого противостояния. В этом частном случае противоречие может быть разрешено, но породившая его ситуация все равно остается. По сути, это единственный роман Диккенса, где конфликт осознается героями как неразрешимый .

С появлением конфликта в роман вводятся новые категории - категория ответственности и категория вины . Противостояние Добра и Зла в романе настолько необычно и, во многом, мифологично, что в англоязычном диккенсоведении давно укрепилась мысль о том, что «Записки Пиквикского клуба» - это роман о потере невинности, об изгнании из рая. Однако нам бы хотелось отметить, что речь идет не столько о «грехопадении» или об «изгнании», сколько об осознанно принятом решении, о жертвенности и о принятии на себя чужой вины. Выбор, который делает в романе мистер Пиквик, уникален, т. к. ни в одном другом своем романе Диккенс не заставляет своего героя «договариваться» со Злом, ради благой цели. Принимая на себя ответственность за других, мистер Пиквик осознает свою причастность к существующему миропорядку, и, следовательно, принимает на себя также и вину. Это означает отречение от мира идиллического и вхождение в мир реальный и смертный. После этого эпизода роман начинает двигаться во времени, а герои начинают этот ход времени замечать.

Выход конфликта на такой универсальный уровень, конечно, не мог не отразиться на персонажах романа. В пятом параграфе «Пиквикисты: «занимательные герои» и их «занимательные приключения» мы рассматриваем эволюцию пиквикистов как персонажей. Диккенса часто упрекали за неумение показать характер в динамике – в случае с эволюцией образа мистера Пиквика, например, часто говорят о простой подмене одного персонажа другим. Но ситуация несколько сложнее. В одиннадцатой главе, вводя в повествование Сэма, Диккенс открывает для себя возможность показать мистера Пиквика чужими, беспристрастными глазами, с другой точки зрения. Наблюдая за Сэмом и его реакцией можно заметить, как трансформация мистера Пиквика начинает ощущаться как эволюция. Так как изъять первые 12 глав из романа было невозможно, Диккенс, вводя Сэма, снова начинает повествование с отправной точки, показывая одни и те же события под другим углом.

Обретя завязку в двенадцатой главе, роман начинает организовываться внутренне. Шестой параграф «Череда забавных приключений »: о композиции романа» показывает, как сплетаются в «Записках» внутренние и внешние принципы организации формы, связанные с сериальной природой «Пиквика».

Для анализа мы выбрали два выпуска – третий и пятнадцатый (т. е. до завязки в двенадцатой главе и после). Третий выпуск включает в себя восемь эпизодов. Он перегружен событиями, которые практически не связаны друг с другом. В выпуске преобладает действие, описания практически отсутствуют. Не имея пока общего конфликта, Диккенс вынужден держать читателя в напряжении за счет нагромождения событий. Структура выпуска разомкнута – он, по сути, заканчивается новой завязкой.

Пятнадцатый выпуск показывает, что при общем совпадении количества эпизодов, характер их меняется. Появляется баланс между повествованием и описанием. Все события обуславливают друг друга. Выпуск настолько идеально сбалансирован, что Диккенс справедливо не видит необходимости в искусственном усложнении сюжета. Читательское внимание он обеспечил себе не сюжетными коллизиями, а заставив читателей полюбить мистера Пиквика и Сэма настолько, что они будут готовы ждать продолжения развития событий еще месяц, хотя оставили героев не в состоянии коллизии, а просто в состоянии ситуации.

Седьмой параграф «Вставные новеллы: истории рассказанные и нерассказанные», посвящен вставным новеллам в романе. Причины, вызвавшие появление вставных новелл в структуре романа, можно разделить на внешние и внутренние. К внешним можно отнести особенности «Записок Пиквикского клуба» как романа . Как уже говорилось выше, «Пиквик» изначально не задумывался как связное повествование. Путешествие пиквикистов подразумевало встречу с новыми людьми, каждый из которых должен был сообщать им какие-либо новые сведения. «Пиквик» должен был, таким образом, представлять собой роман как собрание новелл. При такой структуре спорным выступает сам термин «вставная новелла» - в свете первоначального замысла все истории были частью основного сюжета, объединенного общей рамкой. Кроме того, вставные новеллы помогают автору в продвижении сюжета – в первых главах Диккенсу явно не хватает событий для заполнения выпуска. Вставные новеллы представляют собой выход из положения, однако, выход во многом искусственный. Тем не менее, вставные новеллы – не только побочный эффект смены формы. Мир первых выпусков «Пиквикского клуба» часто называют идиллическим, в нем еще нет зла, точнее Диккенс пока не находит ему места в канве романа. Отсюда и возникает необходимость ввести зло в «изолированном» виде, заключив его в рамки вставных новелл. Не случайно три из четырех наиболее мелодраматических новелл («Рассказ бродячего актера», «Возвращение каторжника» и «Рукопись сумасшедшего») появляются еще в главах третьей, шестой и одиннадцатой, т. е. до завязки основной сюжетной линии в двенадцатой главе. Таким образом, создается подобие конфликта между идиллическим повествованием о приключениях пиквикистов и жизнью «где-то еще», то есть «этим миром» и «другим миром». «Другой мир» не может проникнуть в мир пиквикистов, именно поэтому истории, ему принадлежащие, не могут быть интегрированы в основное повествование. Две линии повествования – идиллия Дингли Делла и зло во вставных новеллах протекают параллельно и не пересекаются. Таким образом, имеет место равновесие, которое не может быть нарушено, пока вставные истории не перестанут формально ощущаться как вставные.

Восьмой параграф «Мистер Пиквик в Зазеркалье: альтернативная реальность «Записок Пиквикского клуба» развивает идею связи вставных историй с основным повествованием. Они являются своеобразной «параллельной», «альтернативной» реальностью. Эта реальность моделируется именно с помощью вставных историй, которые обеспечивают сюжетную симметрию, через принцип удвоения основных событий. Таким образом, появляется идея зеркальности, идея существования «иного мира». В альтернативной реальности события строятся по-иному, как будто бы со знаком минус. Таких ситуаций, по-разному реализуемых в мире мистера Пиквика и в альтернативной реальности вставных историй, множество (брак по расчету; брак без согласия родителей; отец, отправляющий сына в долговую тюрьму; сиротство и т. д.). С развитием конфликта происходит взаимопроникновение реальностей, но взаимопроникновение осуществляется только через определенные, конкретные «точки перехода ». Некоторые персонажи могут также играть роль «проводников » в иную реальность – среди них Сэм Уэллер (его истории всегда привязаны к ситуации «здесь», но намекают на возможное развитие событий «там») и Мрачный Джемми.

В девятом параграфе «Кто пишет «Записки Пиквикского клуба»? К проблеме повествователя » рассматривается цепочка повествовательных инстанций в романе. Если «Очерки Боза» объединяются единой фигурой повествователя, то ситуация в «Записках» предстает гораздо более запутанной. Первым в ряду повествователей выступает сам мистер Пиквик. Именно он, удалившись на пенсию и распустив клуб, сводит путевые заметки пиквикистов воедино, редактирует их. Далее появляется безымянный секретарь Пиквикского клуба, которому мистер Пиквик «презентует» записки. После этого упомянутые записки, пройдя редакцию секретаря, попадают в руки издателя. К запискам также добавляются протоколы клуба, переданные издателю секретарем. Начиная со второй главы, повествование ведет некто (скорее всего, все тот же издатель) голосом Боза. Далее большей частью повествование ведет Боз, но любопытен следующий эпизод: первая встреча с Джинглем представлена глазами мистера Пиквика. Заметим: мистер Пиквик с удивительной точностью сразу угадывает сущность Джингля, однако свое знание держит при себе на протяжении почти половины романа, или же сразу же забывает. Возможен, конечно, еще один вариант: существуют два мистера Пиквика – изображаемый и изображающий. Описание мистера Джингля могло быть вставлено мистером Пиквиком с высоты всех описанных событий. В таком случае структура повествования становится еще более сложной – Боз-повествователь еще ничего не знает про Джингля (точно также как и Диккенс-автор), более того, он не знает еще и реальной сущности мистера Пиквика, в то время как герой-рассказчик (т. е. сам мистер Пиквик) уже знает о том, кто такой Джингль на самом деле и какую роль ему предстоит сыграть. Столкновение двух точек зрения – героя и повествователя явление, конечно, нередкое в литературе, но случаи, когда герой обладал бы более широким кругозором, чем повествователь (именно повествователь, а не рассказчик) очень редки.

Таким образом, очевидно, что Боз – та единственная сила, способная удержать мир «Очерков Боза», теряет контроль над ситуацией в «Записках Пиквикского клуба». Боз в одиннадцатой главе все еще видит мистера Пиквика «по-старому», но появившийся на страницах романа Сэм видит его «по-новому», а с ним по-новому начинает воспринимать его и читатель. Незаметно со станиц романа уходит Боз, уступая место другому, незнакомому нам повествователю. Новый повествователь и Боз отличаются друг от друга не только сменой тона. Главное, однако, в том, что новый повествователь, в отличие от Боза – писатель, и он знает, что пишет роман . Это еще раз подчеркивает условность и закрытость мира «Записок Пиквикского клуба» - больше ни в одном романе Диккенс не называет своих героев «воображаемыми», предпочитая сохранять иллюзию реальности.

В Заключении приводятся основные итоги работы, обобщающие результаты исследования специфики взаимоотношения формы и смысла в «Очерках Боза» и «Записках Пиквикского клуба». Принципы оформления повествования (при одинаковой исходной точке – серии очерков-скетчей) в этих произведениях проявляют себя по-разному, однако и в том, и в другом случае необходимо учитывать не только авторскую интенцию или надлитературные факторы, но и о самоорганизацию формы.

Основные положения диссертации и научные результаты отражены в следующих публикациях:

1. Егорова, И. В. «Посмертные записки Пиквикского клуба»: от очерка к роману / // Проблемы филологических наук: Материалы постоянных научных семинаров. Калининград: Изд-во Калининградск. ун-та, 2002. С. 14 – 18.

2. Егорова, и антиромантизм в «Записках Пиквикского клуба» Чарльза Диккенса / // Романтизм: два века осмысления. Материалы межвуз. науч. конференции. Калининград: Изд-во Калининградск. ун-та, 2003. С. 164 – 170.

3. Егорова, или скетчи Боза? К проблеме определения жанра / // Проблемы истории литературы: Сборник статей. Вып. 17. / Под ред. . М. Новополоцк, 2003. С. 37 – 43.

4. Егорова, И. В. «Очерки Боза» Чарльза Диккенса: к проблеме определения жанра / // Пелевинские чтения – 2003: Межвуз. сб. науч. тр. Калининград: Изд-во Калининградск. ун-та, 2004. С. 26 – 31.

5. Егорова, И. В. «Посмертные записки Пиквикского клуба»: от фельетона к роману / // Проблемы истории литературы: Сборник статей. Вып. 19. / Под ред. . М. Новополоцк, 2006. С. 156 – 161.

Публикации в ведущих рецензируемых научных журналах, включенных в перечень ВАК РФ:

6. Егорова, и специфика вставных новелл в «Записках Пиквикского клуба» Чарльза Диккенса / // Вестник РГУ им. И. Канта. Вып. 6. Серия филологические науки. Калининград: Изд-во РГУ им. И. Канта, 2007. С. 102-107.

Форма и смысл ранних произведений Чарльза Диккенса

диссертации на соискание ученой степени

кандидата филологических наук

Подписано в печать ___. г.

Ризограф. Гарнитура «Таймс». Усл. печ. л. 1,4

Уч.-изд. л. 1,2. Тираж 90 экз. Заказ

Издательство Российского государственного университета им. И. Канта

Известный во всем мире своими удивительно добрыми и сентиментальными романами, английский писатель Чарльз Диккенс родился в 1812 году недалеко от города Портсмут.

Он был вторым мальчиком в многодетной семье чиновника военно-морской базы Единого Королевского флота. Семья не имела достаточно средств на жизнь, и в 1815 году отец семейства Джон Диккенс добился перевода в Лондон, а в 1817 году в Четем. Именно здесь маленький Чарльз начал свое образование в частной школе баптистского пастора, любовь и уважение к которому пронес через всю свою жизнь.

Но в столице Англии Джону Диккенсу не повезло, обрадовавшись прибавке к жалованью, он позволил себе жить не по средствам и попал в долговую тюрьму.

Из-за проблем с деньгами еще подростком Чарльз работал на фабрике по производству ваксы, а по воскресным дням вместе со своими сестрами навещал родителей в тюрьме.

В 1827 году после смерти дальней родственницы и получения наследства Джон расплатился с долгами и вышел из тюрьмы, а также нашел для себя место репортера в одной из крупных газет.

Положение семьи изменилось в лучшую сторону, но Чарльз так и остался работать на фабрике по желанию его матери Элизабет. Конечно, такая несправедливость не могла не задеть за живое подростка, и не изменила его отношения к женщинам на долгие годы.

И только спустя продолжительное время он возобновил прерванное образование и затем поступил в адвокатскую контору на должность младшего клерка. В это же самое время молодой человек пытался добиться успеха в качестве репорта светской и криминальной хроники.

В 1830 году после несколько успешно написанных статей его пригласили на постоянную работу в «Морнинг Хроникл». Именно здесь он испытал чувство первой любви, его возлюбленной стала дочь директора банка – Мария Биндл.

Творческий путь молодого Диккенса

Первым литературным произведение, увидевшим свет в 1836 году, был сборник рассказов, названный «Очерки Боза». Это оригинальные немного комические, немного сентиментальные рассказы отражали картину жизни и круг интересов мелкой буржуазии, рантье и торговцев. Но и первое опубликованное произведение оказало огромное влияние на дальнейшее развитие литературного таланта молодого человека.

Слава к писателю стала приходить по мере опубликования в одной из крупных газет глав из романа «Посмертные записки Пиквикского клуба», который затем неоднократно издавался уже отдельным изданием.

Благодаря таланту Диккенса имя старого мистера Пиквика стало таким же известным, как Дон Кихот или Тартарен из Тараскона. Этот литературный герой – добродушный и лукавый, простоватый и хитрый- отражает характер старой Англии с ее необычным юмором и консерватизмом, любовью к традициям и нетерпением к подлости и лицемерию.

Совершенно с другой стороны раскрылся талант Чарльза в 1838 году с выходом романа «Приключения Оливера Твиста». История сироты из работного дома, попавшего в руки преступников, которые хотели слепить из бедного ребенка такого же преступника, но их планы рухнули, столкнувшись с его смелостью и желанием честно трудится. Это чрезвычайно реалистичный, небольшой роман раскрывает социальные язвы, которые существовали во внешне благополучном государстве.

Пером писателя Диккенса двигает гуманизм и милосердие, он рисует картины жизни всех слоев общества без прикрас: великолепие и роскошь у знати, и нищета и уродство в социальных низах.

Это литературный шедевр сыграл свою роль: произошло несколько громких судебных разбирательств по поводу содержания детей в работных домах Англии. Вместо того, чтобы воспитывать и учить сирот, здесь использовали детский труд и разворовывали государственные средства.

Апогей творчества

Диккенс быстро становился знаменитым: его признавали и либералы, поскольку считали, что он борется за права народа, и консерваторы, поскольку его романы обличали жестокость общественных отношений. Его с одинаковым интересом читали и в богато убранных гостиных, и в бедных домиках, и дети, и взрослые – все зачитывали романами, которые давали надежду на счастье в будущем и торжество справедливости.

В начале сороковых годов Чарльз посетил Америку, где пользовался не меньшим уважением, чем в Англии. Слава опережала писателя и шествовала по миру. После этого путешествия он написал роман «Жизнь Мартина Челзвита», где изобразил американцев в довольно комичном виде, что, конечно, вызвало взрыв негодования со стороны заокеанских братьев.

В 1843 году вышел сборник рождественских повестей, которые и сегодня пользуются огромных успехом в мире. По повестям «Сверчок на печи» и «Рожественская сказка» сняты несколько фильмов, которые с успехом транслируются во всем мире.

Два лучших, по мнению критиков, романа Диккенса «Торговый дом: Домби и сын» (1848) и «Жизнь и удивительные приключения Давида Копперфильда, написанные им самим» (1850), имеют некоторые автобиографические моменты.

И время проведенное в долговой тюрьме с отцом и матерью, и работа на фабрике с другими маленькими мальчиками, и служба в адвокатской конторе и работа репортера, и встречи с разными людьми – все это нашло свое отражение на страницах книг, не теряющих своей актуальности и в наши дни.

Роман «Давид Копперфильд» получил признание у таких мастеров пера, как Ф. Достоевский, Л.Толстой, Шарлота и Эмилия Бронте, Генри Джеймс и другие. Читатели от всей души сочувствуют невзгодам маленького Дэви, брошенного на произвол судьбы в юном возрасте, и осуждают жестокую мораль власть имущих людей.

Последние годы творчества

Один из последних романов автора «Тяжелые времена» (1854) проникнут раздумьями о судьбах рабочего движения и неотвратимости прогресса. Впервые в произведении появляются сомнения: так ли необходим личный успех для счастья человека и признания его обществом?

В 1857 году вышел роман Крошка Доррит», в котором мы видим изображение долговой тюрьмы и потерянное детство девочки, вынужденной зарабатывать себе на хлеб с самого раннего детства.

Один из самых известных романов «Большие надежды» (1861) показывает изменения, происходящие в мировоззрении писателя. Впервые он хотел закончить книгу трагически смертью главного героя, но не желая расстраивать читателей, не разрушает полностью «несбывшиеся надежды» Пипа, а дает надежду и веру на будущее.

И наконец, его лебединая песня- роман «Наш общий друг» развенчивает буржуазные идеалы: стремление к наживе и власти, открывает истинную ценность любви и дружбы. Наверное, поэтому символом потерянного богатства становится огромная мусорная куча.

В 1870 году в возрасте 58 лет Чарльз Диккенс скончался в своем доме в графстве Кет, оставив один незавершенный роман «Тайна Эдвина Друда».

Писатель ушел, но оставил нам свою душу, слава его продолжала расти и после смерти. Имя его стоит в одном ряду с Шекспиром и Байроном, именно его считают настоящим английским писателем, отображающим истинную Англию.

Скромный при жизни, Диккенс в завещании упоминал о своем желании не иметь памятников, но в 2012 году в Портсмуте был открыт памятник великому писателю, который своими произведениями умел и рассмешить, и заставить плакать и, главное, задуматься каждого независимо от пола, возраста и времени прочтения. Романы Чарльза Диккенса будут жить вечно, пока будут жить мягкий юмор, благородство и честность, любовь и настоящая дружба.

• Специальность ВАК РФ24.00.01
• Количество страниц 176

Глава I. АНАЛИЗ КУЛЬТУРНОГО СОЗНАНИЯ ЭПОХИ

ДИККЕНСА

1.1.Исследовательский контекст социокультурных реалий времени и творчества Диккенса

1.2. Психологические интерпретации творческого процесса Диккенса

Глава И. ГУМАНИСТИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ

ДИККЕНСА

2.1.Реминисценции эпохи в художественом мышлении Диккенса

2.2. Гражданский пафос в публицистике Диккенса

2.3. Реализация личностных качеств и идейно-творческого потенциала в филантропической деятельности Диккенса

Введение диссертации (часть автореферата) на тему «Чарльз Диккенс в историко-культурном контексте Англии»

АКТУАЛЬНОСТЬ ИССЛЕДОВАНИЯ. Всплеск интереса к творчеству Диккенса (1812-1870), к его неординарной личности сегодня принимает мировые масштабы. Ученые и исследователи, литературоведы и биографы Англии, США, Японии, России, возвращаясь к творческому и идейному наследию писателя, стремятся «вычитать» в нем новое, актуализировать содержание, а также малоизвестные ипостаси его незаурядной личности. Сохраняя живую преемственность идей, мировоззренческих традиций, форм философского постижения мира, можно пересмотреть смысловую наполненность творений писателя. Благодаря возрождению идей, персонажей или фигур прошлого в современной их интерпретации, происходит переакцентировка эстетических и художественных доминант. Не случайно, еще JI.H. Толстой как бы предвидел: "Просейте мировую прозу, останется Диккенс."

Современные информационные технологии раскрывают новые возможности исследования значимости творчества Диккенса, аккумулируя и систематизируя достижения в данной области во всем мире. Благодаря им, творчество Диккенса врывается в «виртуальную» реальность. Впервые исследовано и представлено генеалогическое древо рода Диккенсов (Charles Dickens"s Family Tree); составлена богатейшая фильмография произведений писателя, которая особо пополнилась в 90-е годы XX столетия (Dickens Fil-mography). Представлена оригинальная хронология жизни Диккенса, написанная профессором Дж.П. Ландау (Landow, G.P., Charles Dickens: A Chronology of His Life), которая существенно расширяет хронологическую канву жизни и деятельности писателя, составленную И.М. Катарским в очерке «Диккенс в России» (1966) и Г.К. Честертоном в работе "Чарльз Диккенс" (1906, рус. пер. 1982), а также краткая биография Диккенса, написанная профессором Д. Коуди (Cody, D. Dickens: A Brief Biography). Все оригинальные материалы в приложении представлены в переводе автора диссертации.

СТЕПЕНЬ РАЗРАБОТАННОСТИ ПРОБЛЕМЫ. Процесс критического переосмысления творчества Диккенса начался еще в конце XIX века с высказываний английского литературоведа Г. Льюиса в своей статье в журнале "Фортнайтли ревью" (1872) (Lewis, G.H. Dickens in Relaition to Critisism) и продолжается по сегодняшний день.

Попытка пересмотра значения творчества писателя с точки зрения понимания теории бессознательного начала человека и психоанализа 3. Фрейда и концепции коллективного бессознательного, разработанной К. Юнгом, была предпринята в начале 40-х годов XX в. англичанином Джорджем Оруэл-лом и американским ученым Эдмундом Уилсоном.

В 1950-60-е годы литературная деятельность Диккенса, а также его биография нашли свое новое отражение в работах Э. Дайсона, Эд. Джонсона, Дж. Пирсона, Д. Пристли, Э. Уилсона. Во многом пополняет ранее неизвестными фактами классическую биографию Диккенса, написанную Д. Форстером, работа американского исследователя Э. Джонсона «Чарльз Диккенс. Его трагедия и триумф» (1952) (Johnson, Е. Dickens: His Tragedy and His Triumph).

1970-80-е годы в Англии были также отмечены интенсивным обращением критиков и литературоведов к деятелям викторианской эпохи, и в частности, к фигуре Диккенса и его творчеству, отразившему все социально-экономические и политические процессы Англии времен правления королевы Виктории. В работах таких крупных исследователей, как Д. Батт, Д. Гросс, К. Тиллотсон, изучаются манеры и творческие методы писателя, глубже идет разбор художественного разнообразия его искусства, исследуется психологизм межличностных отношений, проявляющийся в действиях и поступках героев его произведений.

В 90-е годы XX в. выходят в свет биографические исследования американских литературоведов Ф. Каплана «Диккенс: Биография» (1990) (Caplan, F.Dickens: A Biography) П. Экройда «Диккенс» (1990) (Ackroyd, Р. Dickens).

В России о Диккенсе писали А.А. Аникст, В.В. Ивашева, И.М. Катар-ский, Н.П. Михальская, М.А. Нерсесова, Т.И. Сильман, М.П. Тугушева, М.В. Урнов и другие исследователи. В основном, это биографические и литературоведческие труды (50-60-е годы XX в.), в которых упор делался на так называемый «критический» реализм, обличающий пороки буржуазного общества.

В работе использованы труды по теории и истории культуры А.И. Ар-нольдова, М.М. Бахтина, Ю.Б. Борева, Н.И. Ворониной, JI.C. Выготского, Г.Д. Гачева, Е.М. Евниной, М.С. Кагана, С.М. Петрова и др.

Сегодня мы констатируем, что творческое кредо Диккенса как писателя-реалиста определялось во всех исследованиях. Исходя из этой установки рассматривалось его мировоззрение, выявились образные ряды для анализа. Практически никто не пытался реконструировать смысловое содержание его текстов, по-новому расставить акценты. Лишь в 90-е годы XX в. появились такие попытки. Эта работа - одна из них. Цель ее - помочь увидеть, прочитать, переосмыслить с культурологических позиций огромный творческий потенциал Диккенса.

Современные информационные технологии позволили значительно расширить и углубить изучение проблемы. Данные всемирной компьютерной сети Internet автор условно делит на три направления: 1) познавательно-обучающее; 2) научно-исследовательское; 3) эстетическое и использует в своей концепции.

Информация познавательно-обучающего характера заложена в программах Калифорнийского (the Dickens Project University of California) и

Остинского (штат Техас) университетов (Online Project from the University of Texas at Austin), включающих в себя широкий спектр возможных подходов к изучению творческой биографии писателя, начиная от «экскурсии» по дому-музею Диккенса в Лондоне на Даути-стрит, 48 (The Dickens House Museum, 48 Doughty Street) и покупки его книг в фирме Тависток Букс (Tavistock Books), до виртуального их прочтения, а также участия в дискуссии о Диккенсе с профессором Калифорнийского университета Патриком Маккарти в Санта-Барбаре. Следовательно, данные программы рассчитаны на большую аудиторию: от школьников и студентов до простых обывателей.

Материал, раскрывающий научно-исследовательское направление, представлен на сайте «Викториан Веб: литература, история и культура эпохи правления королевы Виктории» («the Victorian Web: Literature, history and culture in the age of Victoria»). В статье профессора Браунского университета Джорджа П. Ландау «Издание по частям, периодика и методы работы Диккенса» (Landow, G. P., Publishing in Parts, Periodicals and Dickens"s Working Methods) выделяется аспект творческого метода Диккенса - написание произведения по частям. Дж. П. Ландау отмечает, что в отличие от многих викторианских писателей, которые полностью завершали свои произведения прежде чем их опубликовать, «Диккенс писал свои романы частями, по мере их выхода в свет, и следовательно, поэтому его произведения отражают реакцию читающей аудитории и приобретают «уникальную диалогическую форму» («. Dickens composed his books as they went along in parts, and hence his works, which register his audience"s relations, have unique dialogical relation to that audience») (пер. O.K.) (181. 1). Данная манера письма Диккенса остается неизученной отечественными литературоведами, хотя зарубежные исследователи считают ее весьма оригинальной. Из наиболее значимых исследований назовем еще не известные в России работы Джона Батта и Кэтлин Тиллотсон

Диккенс за работой» (1957) (Butt, J. and Tillotson, К. Dickens at Work), Эрнеста Болла «Сюжет романа «Наш общий друг» (1944) (Boll, Е., The Ploting of «Our Mutual Friend»), Роберта JI. Паттена «Чарльз Диккенс и его издатели» (1978) (Patten, R. L., Charles Dickens and His Publishers), Гарри Стоуна «Черновики романов Диккенса» (1987) (Stone, Н. Dickens"s Working Notes for His Novels) и многие другие.

Алан Шелстон в работе «Чарльз Диккенс» (Shelston, A. Charles Dickens) подчеркивает важную мысль о том, что «как все великие художники, Диккенс заставляет нас пересматривать наше отношение к искусству, что, по сути, и является мерой его величия» («This in itself is a measure of Dickens"s greatness: like all great artists he forces us to reconsider the attitudes which we bring to art») (пер. O.K.) (193. 23).

Электронная база данных викторианской эпохи, созданная английскими учеными, также подтверждает, что среди огромного количества периодических изданий, тематической направленностью которых являются социально-культурные исследования, особой популярностью продолжают пользоваться журналы «Диккенсиан» («The Dickensian»), «Диккенс Квотерли» («Dickens Quarterly»), «Диккенс Стадиз Эньюал» («Dickens Studies Annual»), «Ноутс энд Куириес» («Notes and Queries»), «Викториан Ньюзлэттер» («Victorian Newsletter») и другие. Факт существования данных изданий, публикующих различные критические материалы и научные исследования, говорит о неутра-ченном интересе к личности Диккенса, к его судьбе и творчеству не только со стороны специалистов, но и со стороны простых читателей.

Кроме английских и американских исследований, следует отметить вклад японских ученых: Юйи Миямару «Частная трагедия обобщена: «Жизнь Чарльза Диккенса» Джона Форстера как посмертная работа Диккенса» (Mi-yamaru, Y. A Private Tragedy Generalized: John Forster"s "The Life of Charles

Dickens" as a Dickens"s Posthumous Work); Сакико Нономура «Между реализмом и идеализмом: воссоздание реальности в романе «Большие надежды» (Nonomura, S. Between Realism and Idealism: The Construction of reality in "Great Expectations". The Society of English Literature and Linguistics, Nagoya University); Тору Сасаки «Приведения в «Рождественской песне»: японский взгляд» (Sasaki, Т. Ghosts in "A Christmas Carol": A Japanese View).

Таким образом, Internet сегодня генерирует международную исследовательскую мысль о творчестве Диккенса и делает ее доступной во всех странах мира.

Значительный интерес представляют сведения о влиянии Диккенса на современный мир развлечений («Charles Dickens"s Influence on Modern Entertainment»). Создано большое количество фильмов и спектаклей по романам Диккенса: детский кукольный фильм «Мапетс Крисмас Кэрол» (1990) (А Muppet"s Christmas Carol. Jim Hensen Productions and Disney), основой которого стала «Рождественская песнь» Диккенса; фильм по мотивам романа «Большие надежды» (1997) («Great Expectations»). Прототипом главного героя спектакля «Пип из «Южного парка» (Pip from «South Park»), поставленного в «Комеди Сентрал» («Comedy Central»), послужил также персонаж из романа Диккенса «Большие надежды». Роман «Приключения Оливера Твиста» явился основой для создания анимационного фильма студии Диснея «Оливер и компания» («Oliver and Company»), в котором главные персонажи - животные, пытающиеся выжить на улицах Нью-Йорка. В Мэдисон Сквер Гарден (Madison Square Garden) по рождественской сказке Диккенса поставлен мюзикл «Рождественская песнь» (1999) ("A Christmas Carol, The Musical").

Таким образом, творческое наследие Диккенса привлекает внимание не только исследователей и литературоведов, но и деятелей шоу-бизнеса.

Сегодняшнее проявление познавательного и научно-исследовательского интереса к творческому наследию Диккенса свидетельствует об актуальности проблематики многих его произведений, подтверждает их социальную значимость в современном обществе, является отражением современного восприятия идей и замыслов великого романиста, определяя его статус как писателя, перешагнувшего рубеж третьего тысячелетия.

Широкий спектр направлений обусловил ЦЕЛЬ диссертационного исследования - рассмотреть творчество Чарльза Диккенса в историко-культурном контексте Англии, вписать его в контекст современной культуры нового тысячелетия. На это направлено решение ряда конкретных ЗАДАЧ:

Проанализировать культурное сознание эпохи Диккенса;

Рассмотреть социально-экономические и политические преобразования, историко-культурные реалии викторианской эпохи; исследовать художественное мышление писателя в контексте народно-освободительного движения;

Представить психологические интерпретации творческого процесса Диккенса;

Изучить и комплексно представить публицистические произведения Диккенса, выделив гражданские позиции в его статьях и речах;

Рассмотреть филантропию Диккенса как основу его гуманистической философии.

МЕТОДОЛОГИЧЕСКАЯ БАЗА ДИССЕРТАЦИИ. Так как работа выполнена в русле междисциплинарного подхода, в ее основу положен принцип системности, отражающий парадигматический состав гуманитарного знания и основополагающий для комплексного исследования как историко-философских направлений, так и социально-культурных реалий. На его основе реализуется понимание концепции творческой деятельности Диккенса в историко-культурном контексте Англии. Опора на данный принцип определила набор соответствующих методов исследования:

Сравнительный (с целью выявления и определения разницы в понимании русской и англоязычной критики реалистического направления в литературе и искусстве, а также интерпретации психологических теорий);

Историко-хронологический (позволяет проследить тенденцию художественного развития творчества Диккенса через призму чартистского движения);

Метод интерпретации (с целью анализа филантропической направленности творческих проявлений таланта Диккенса);

Метод тематической систематизации (с целью изучения и классификации публицистических произведений Диккенса).

Источником аналитического исследования послужили художественные произведения Диккенса, такие как "Приключения Оливера Твиста (1837), «Жизнь и приключения Николаса Никльби» (1839), "Лавка древностей" (1841), «Домби и сын» (1848), «Тяжелые времена» (1854), «Большие надежды» (1860-1861) и мн. др.

Данные всемирной компьютерной сети Internet впервые позволили использовать в диссертационном исследовании не издававшиеся ранее в России письма, а также целый ряд работ зарубежных ученых, посвященных творчеству Диккенса.

Предпринятые в данной работе теоретический и аналитический подходы позволили выявить ее НАУЧНУЮ НОВИЗНУ.

1. В культурном сознании эпохи Диккенса выявлены новые акценты в социальных и тематических доминантах творчества Диккенса: гуманизм и человеколюбие писателя, его страстное стремление достижения кчассового мира и духовного единения при помощи литературы, которая должна нести правду, добро и красоту; непримиримое отношение ко всем формам социальной несправедливости; твердая вера в возможность духовного возрождения человека; глубокая убежденность в необходимости гуманистического развития и совершенствования общества.

2. Социально-экономические и политические преобразования, историко-культурные реалии викторианской эпохи оказали влияние на формирование творческих принципов, мировоззрения писателя, а также отразились в на социокультурных реалиях его произведениях. Автор наряду с уже известными как утверждение интересов буржуазии в результате промышленного переворота, способствовавшего не только экономическому развитию страны, но и дальнейшему классовому расслоению общества Англии («Домби и сын» (1848), «Тяжелые времена» (1854), «Большие надежды» (1860-1861); социальное неравенство (статьи «К рабочим людям» (1854), «Наша комиссия» (1855); речей: в Ассоциации по проведению реформы управления страной (1855), в пенсионном обществе печатников (1864), в Газетном фонде (1865), в Ассоциации корректоров (1867); бедственное положение миллионных масс английского народа («Приключения Оливера Твиста» (1837) выделяет новые доминанты: проблемы, связанные с реформами системы образования, («Жизнь и приключения Николаса Никльби» (1839); статьи и речи писателя: «Преступность и образование» (1846), «Невежество и преступность» (1848); выступления на вечерах школы для рабочих (1844), политехнической школы (1844); на открытии публичной библиотеки (1852) и т.д.; проблемы сосуществования различных религиозных конфессий («Барнеби Радж» (1841); духовное развитии и огромную роль литературы, музыки, изобразительного искусства в нем (речи на банкете в честь литературы и искусства (1853), в Королевском театральном фонде (1858), в Королевском обществе музыкантов (1860) и мн. др).

3. Впервые представлены психологические интерпретации творчества Диккенса, основанные на понимании теории бессознательного начала человека и психоанализа 3. Фрейда, концепции коллективного бессознательного К. Юнга. Различные проявления таланта Диккенса - его литературное творчество, публицистика, редакторская и издательская деятельность, театральное искусство, публичные чтения, филантропические проекты - рассмотрены как рефлексия, ответ на экзистенциальные дихотомии, обоснованные Э. Фроммом.

4. Предложена развернутая систематизация публицистических произведений Диккенса, способствующая расширению и обогащению понимания гуманистической природы мировосприятия и творчества писателя: назидательность педагога-наставника, дальновидность незаурядного политика, критичность искусствоведа-реалиста, человеколюбие писателя-гуманиста.

5. Впервые филантропия Диккенса рассматривается как стиль жизни, как текстовая и внетекстовая реальность: как самовыражение и реализация личностных качеств и творческого потенциала, как способ расширения возможности бытия (редакторская и издательская деятельность, театральное искусство писателя).

ПРАКТИЧЕСКАЯ ЗНАЧИМОСТЬ ИССЛЕДОВАНИЯ. Материалы диссертации могут быть использованы в теоретических работах по культурологии, истории, философии, зарубежной литературе, при разработке курсов по теории культуры, прикладной культурологии, педагогике, а также при проведении практических занятий по лингвострановедению.

АПРОБАЦИЯ РАБОТЫ. Основные теоретические положения и выводы диссертации излагались автором в публикациях и выступлениях на Межвузовских научно-методических конференциях (Пенза, 1997-1999), на

Огаревских чтениях (Саранск, 1998-1999), Межрегиональной Конференции "Язык, культура, коммуникация: контексты современности" (Саранск, 2000).

Диссертация обсуждена на заседании кафедры культурологии Мордовского государственного университета им. Н.П. Огарева 27.11.2000 и рекомендована к защите.

СТРУКТУРА РАБОТЫ. Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения и приложения. Содержание работы изложено на 176 страницах. Библиографический список включает 202 наименования.

Похожие диссертационные работы по специальности «Теория и история культуры», 24.00.01 шифр ВАК

• Педагогическая концепция "нового образования" Чарльза Диккенса 2008 год, кандидат педагогических наук Чудин, Дмитрий Александрович

• Типология детского характера в творчестве Чарльза Диккенса 2007 год, кандидат филологических наук Черкасова, Татьяна Михайловна

• Малая проза Чарльза Диккенса: Проблема "чужого слова" 2003 год, кандидат филологических наук Ткачёва, Наталия Владимировна

• Романы Диккенса 1860-х годов. Проблема нравственно-эстетического идеала 1984 год, кандидат филологических наук Потанина, Наталия Леонидовна

• "Давид Копперфилд" Ч. Диккенса и "Пенденнис" У. Теккерея - два варианта романа воспитания: Опыт типологического сопоставления 2001 год, кандидат филологических наук Осипова, Наталия Владимировна

Заключение диссертации по теме «Теория и история культуры», Колос, Ольга Николаевна

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Гений и его время подобны двум светилам, свет и тень от которых, правда, смешиваются, но чьи орбиты, хотя они и пересекаются, никогда не совпадают", - так пишет о Диккенсе С. Цвейг. "Диккенс - высшее художественное выражение английской традиции между славным прошлым и предвидением будущего" (146. 81,82). Своим творчеством Диккенс создал "идиллическую Англию",. идиллия же - это вечная форма, древняя и постоянно возвращающаяся; идиллия бессмертна. Потому что она - радость жизни; она возвращается как голубое небо после непогоды, вечная ясность жизни после всех кризисов и потрясений души. Так и Диккенс будет возвращаться каждый раз, когда человеку захочется радости и, изнуренный трагическим напряжением страстей, он потянется к поэзии, одухотворяющей простую жизнь" (146. 99,100).

В своем диссертационном исследовании мы обобщили материалы отечественных и зарубежных ученых, критиков, литературоведов, а также данные, предлагаемые всемирной компьютерной сетью Internet и пришли к следующим выводам:

1. Анализ культурного сознания эпохи Диккенса позволил выявить социальные и тематические доминанты его творчества: гуманизм и человеколюбие писателя, его страстное стремление к достижению классового мира и духовного единения посредством литературы, которая должна нести правду, добро и красоту; непримиримое отношение ко всем формам социальной несправедливости; твердая вера в возможность духовного возрождения человека; глубокая убежденность в необходимости гуманистического развития и совершенствования общества.

2. Формирование творческих принципов Диккенса, его мировоззрения и гражданской позиции происходило под влиянием как социально-экономических и политических преобразований, так и историко-культурных реалий викторианской эпохи, которые отразились в его произведениях: утверждение интересов буржуазии в результате промышленного переворота, способствовавшего не только экономическому развитию страны, но и дальнейшему классовому расслоению общества Англии, нашло свое продолжение в социально-проблемных романах Диккенса "Домби и сын", "Тяжелые времена", "Большие надежды"; социальное неравенство послужило темой для многочисленных публицистических произведений писателя, его статей: "К рабочим людям", "Наша комиссия", речей: в Ассоциации по проведению реформы управления страной, в пенсионном обществе печатников, в Газетном фонде, в Ассоциации корректоров и др.; живым откликом на бедственное положение миллионных масс английского народа стал роман "Приключения Оливера Твиста"; проблемы, связанные с реформами системы образования, а также вопросы воспитания детей определили тематику романа "Жизнь и приключения Николаса Никльби" и ряда статей и речей писателя: "Преступность и образование", "Невежество и преступность", выступлений на вечере школы для рабочих, на вечере политехнической школы, на открытии публичной библиотеки и т.д. Роман "Барнеби Радж" явился отражением проблем сосуществования различных религиозных конфессий; прогресс гуманности в обществе в викторианскую эпоху Диккенс связывал с его духовным развитием, огромную роль в котором, по мнению писателя, играли литература, музыка, изобразительное искусство, значение которых он неоднократно подчеркивал в своих выступлениях: в речи на банкете в честь литературы и искусства, в Королевском театральном фонде, в Королевском обществе музыкантов и мн. др.

3. Представленные психоаналитические интерпретации творчества Диккенса, основанные на понимании теории бессознательного начала человека и психоанализе 3. Фрейда, концепции коллективного бессознательного К. Юнга, приобретают немаловажную роль в комплексном исследовании жизни и деятельности Диккенса.

4. Все проявления таланта Диккенса - его литературное творчество, публицистика, редакторская и издательская деятельность, театральное искусство, публичные чтения, филантропические проекты - могут рассматриваться как ответ на экзистенциальные дихотомии, фундаментальные противоречия, представляющие собой неизменную сущность человека, сохраняющуюся как ядро во всех культурах и исторических обстоятельствах.

5. Анализ литературного творчества Диккенса через призму чартистского движения позволил выявить приверженность писателя идее классового мира и духовного единения нации. Гуманистическая направленность его творчества представляет собой оппозицию революционным методам борьбы, которые писатель никогда не принимал и не рассматривал как единственно возможный способ разрешения социально-экономических и политических противоречий современного ему общества.

6. В основе творчества Диккенса лежит не только концепция критического реализма, но и лучшие традиции ренессанского и просветительского реализма. Кроме того, в своем творчестве Диккенс умело использует художественные приемы писателей-сентименталистов: апелляцию к чувствам людей, идеализацию добродетелей положительных героев, четкое разграничение добра и зла, положительного и отрицательного; а также излюбленные методы романтиков: гротеск как заострение образа, гиперболизацию тех или иных черт внешнего вида или характера персонажа, иронию, юмор, сатиру.

7. Тематическая систематизация публицистических произведений Диккенса, его статей и речей способствует более глубокому пониманию мировоззрения писателя и осмыслению его гражданской позиции. Пронизанная пафосом непримиримости со всеми формами социальной несправедливости публицистика Диккенса характеризует его творчество как гуманистическое, направленное на защиту прав и интересов простого народа. В публицистических произведениях Диккенса открываются новые грани его таланта: назидательность педагога-наставника, дальновидность незаурядного политика, критичность искусствоведа-реалиста, человеколюбие писателя-гуманиста.

8. Служение общественным интересам, филантропия и благотворительность, являясь основой творческих проявлений таланта Диккенса - его редакторской и издательской деятельности, его театрального искусства, а также отчасти его публичных чтений, - способствовали социальному определению писателя, а также самовыражению и реализации его личностных качеств и творческого потенциала.

9. Новые информационные технологии, раскрывающие дополнительные возможности изучения творческой биографии Диккенса, расширяют рамки традиционных методов исследования. Современный подход к изучению жизни и деятельности писателя осуществляется в различных направлениях, подтверждением чему служат материалы, предлагаемые всемирной компьютерной сетью Internet. Познавательно-обучающий, научно-исследовательский, развлекательный характер Internet-данных свидетельствует о неослабевающем интересе не только к творческому наследию Диккенса, но и к его незаурядной личности, выявляя ее новые ипостаси. Сегодня Диккенс не просто писатель, но и редактор, издатель, актер, режиссер, публицист, общественный деятель, филантроп.

10. Творчество Диккенса врывается в "виртуальную" реальность; Internet делает возможным посещение дома-музея писателя в Лондоне, покупку его книг, участие в различных конференциях, посвященных его творческой деятельности и т.д. Internet-материалы позволили использовать в нашем исследовании не издававшиеся ранее в России письма Диккенса, целый ряд работ зарубежных ученых, а также составить приложения, в которых Диккенс представлен как уникальная и универсальная личность, по прошествии более ста лет заявившая о себе как пример текстовой и внетекстовой деятельности.

11. Проявление интереса к творчеству Диккенса свидетельствует об актуальности проблематики его литературных и публицистических произведений, является отражением восприятия идей и замыслов великого романиста, определяя его статус как писателя, перешагнувшего рубеж третьего тысячелетия, подтверждая социальную значимость личности Диккенса не только в историко-культурном контексте Англии, но и в обществе в целом.

Перспективным, на наш взгляд, представляется изучение переписки Диккенса в плане анализа межличностных отношений, доминировавших в викторианскую эпоху, а также в целях воссоздания подлинной атмосферы жизни и деятельности писателя. В 1998 г. в Англии вышел десятый том четырнадцатитомного издания переписки Диккенса, предпринятого женой известного диккенсоведа Хамфри Хауса Мэдлин Хаус в сотрудничестве с профессором Грэмом Стори и Маргарет Браун. Данный том включает в себя корреспонденцию писателя 1862-1864 гг. (Story Graham, and Brown Margaret. The letters of Charles Dickens, volume 10: 1862-1864. Oxford: Oxford UP, 1998. XIX+511p.). Изучение переписки Диккенса будет способствовать более глубокому пониманию мироощущения писателя, а также выявлению новых черт его характера и личностных качеств.

Кроме того, мы считаем, что многообещающим для российских ученых предполагает стать изучение творчества Диккенса и его многогранной личности с позиции аналитической психологии и социальной философии. Творческая судьба Диккенса всегда представляла и представляет огромный интерес для литературоведов многих стран мира. Но сегодня она продолжает хранить много тайн и загадок для философов, культурологов, этиков, эстетиков, психологов, раскрыть которые предстоит ученым и исследователям XXI века.

Список литературы диссертационного исследования кандидат философских наук Колос, Ольга Николаевна, 2001 год

1. Абапорина М.Н. Культурология как объективная реальность. М., Прометей, 1994, 96 с.

2. Алексеев М.П. Английская литература. Очерки и исследования. JT., Наука, 1991,460 с.

3. Ананьев Б.Г. Человек как предмет познания. Л., 1968, 338 с.

4. Аникин Г.В. Эстетика Джона Рескина и английская литература XIX века. М., Наука, 1986, 316 с.

5. Аникст A.A. История учений о драме: Теория драмы на Западе во второй половине XIX века. М., Наука, 1988, 310 с.

6. Аникст A.A. Особенности реализма Диккенса // История английской литературы. М., Учпедгиз, 1956, С. 308-312.

7. Арнольдов А.И. Введение в культурологию. M., HAK и ОЦ, 1993, 343 с.

8. Арнольдов А.И. Человек и мир культуры: введение в культурологию. М.,МГИК, 1992, 237 с.

9. Арнхейм Р. Новые очерки по психологии искусства. М., Прометей, 1994,352 с.

10. Байкина А.И., Додонова JI.A. Аристократы капитала. Очерки истории российского предпринимательства и благотворительности Х-ХХ веков. Тюмень, Софт. Дизайн., 1994, 350 с.

11. Барпова O.E. «Гнилые местечки» в истории Англии // Вопросы истории. 1999, №6, С. 150-155.

12. Басовская Н. Ищи женщину. (О влиянии женщин на политику Англии и Франции со средневековья до наших дней) // Знание сила. 1996, №8, С. 86-96.

13. Бахтин М.М. К методологии литературоведения. М., Наука, 1975, С. 203-212.

14. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., Искусство, 1986, 444 с.

15. Белинский В.Г. Тереза Дюнойе. Роман Евгения Сю // Полн. Собр. соч.: в 9-ти т. Т. 8, М., Худ. лит., 1976, С. 240-260.

16. Благой Д.Д. Поэзия действительности. О своеобразии и мировом значении русского реализма XIX в. М., Сов. Писатель, 1961, 168 с.

17. Большой толковый словарь иностранных слов: в 3 т. Т. 3., Ростов-на-Дону, изд-во «Феникс», 1995, 382 с.

18. Блинников JI.B. Великие философы: Словарь-справочник. 2-е изд., перераб. и доп., М., Логос, 1998, 432 с.

19. Борев Ю.Б. Эстетика: в 2-х т. Т. 2 5-е изд., допол. Смоленск, Русич, 1997, 640 с.

20. Боханов А.Н. Коллекционеры и меценаты в России. М., Наука, 1989, 187 с.

21. Бочаров С.Г. Характеры общества // Теория литературы: Основные проблемы в теоретическом освещении. Образование. Метод. Характер. М., 1964, 475с.

22. Брандис Е.П. О жизни и творчестве Ч. Диккенса. Вст. Статья // Рассказы Ч. Диккенса. Л., 1957, С. 3-12.

23. Будагов P.A. Филология и культура. М., Изд-во МГУ, 1980, 274 с.

24. Бурышкин П.А. Москва купеческая. М., Высшая школа, 1991, 350 с.

25. Виноградов И.И. Искусство. Истина. Реализм. М., Искусство, 1975, 175 с.

26. Воронина Н.И. Музыкально-эстетическая мысль середины XIX века. Саратов, Изд-во Сар. ун-та, 1989, 183 с.

27. Выготский Л.С. Психология искусства. М., Искусство, 1986, 573 с.

28. Гавлин М.Л. Меценатство в России. Научно-аналитический обзор. М., РАН. ИНИОН, 1994, 50 с.

29. Гагиев Л.Б., Кочисов В.К. Курс лекций по курсу «Культурология. История и теория культуры». Владикавказ, Сев.-Осет. ГУ, 1995, 110 с.

30. Гачев Г.Д. Творчество, жизнь, искусство. М., Дет. Лит., 1980, 143 с.

31. Гениева Е.Ю. Что такое английская литература? // Иностранная литература. 1983, №5, С. 187-190.

32. Гениева Е.Ю. Современное меценатство: надежды и реальность. // Знамя. 1999, №7, С. 170-171.

33. Горький A.M. В людях // Собр. соч.: в 30-ти т. Т. 13, М., Гос. изд. худож. лит., 1951, С. 203-511.

34. Гражданская З.Т. От Шекспира до Шоу: Англ. Писатели XVI-XX вв. М., Просвещение, 1982, 192 с.

35. Диккенс Ч. Барнеби Радж // Поли. собр. соч.: в 30-ти т. Т. 9, М., Гос. изд. худ. лит., 1958, 437 с.

36. Диккенс Ч. Большие надежды // Собр. соч.: в 10-ти т. Т. 8, М., Худож. лит., 1986, 735 с.

37. Диккенс Ч. Жизнь и приключения Мартина Чезлвита// Собр. соч.: в 10-ти т. Т. 4, М., Худож. лит., 1983, 735 с.

38. Диккенс Ч. Жизнь и приключения Николаса Никльби // Собр. соч.: в 10-ти т. Т. 2, М., Худож лит., 1912, С. 335-517; Т. 3, М., Худож лит., 1912,558 с.

39. Диккенс // История всемирной литературы: в 9 т. Т.6. М., Наука, 1980, С. 112-130, Т.7. М., Наука, 1980, С. 327-344.

40. Диккенс // Краткая литературная энциклопедия: в 9 т. Т.2. М., Советская энциклопедия, 1971, С. 205-224.

41. Диккенс Ч. Крошка Доррит // Собр. соч.: в 10-ти т. Т. 9, М., Худож. лит., 1986, 735 с.

42. Диккенс Ч. Лавка Древностей. М., Дет. лит., 1984, 624 с.

43. Диккенс Ч. // Литературный энциклопедический словарь. Под. ред В.М. Кожевникова и П.А. Николаева. М., Сов. энциклопедия, 1987, 595 с.

44. Диккенс Ч. Мысли о людях / Лондонские типы. Очерки Боза // Собр. соч.: в 30-ти т. Т. 1, М., Гос. изд. худож лит., 1957, С. 287-293.

45. Диккенс Ч. Наш общий друг // Собр. соч.: в 10-ти т. Т. 10, М., Худож. лит., 1987, 735 с.

46. Диккенс Ч. Письма (1833-1854) // Поли. собр. соч.: в 30-ти т. Т. 29, М., Гос. изд. худ. лит., 1963, 423 е.; Письма (1855-1870) // Поли. собр. соч.: в 30-ти т. Т. 30, М., Гос. изд. худ. лит., 1963, 367 с.

47. Диккенс Ч. Посмертные записки Пиквикского клуба // Собр. соч.: в 10-ти т. Т. 1, М., Худож. лит., 1982, 727 с.

48. Диккенс Ч. Приключения Оливера Твиста // Собр. соч.: в 10-ти т. Т. 2, М., Худож. лит., 1982, С. 10-352.

49. Диккенс Ч. Рождественская песнь в прозе // Собр. соч.: в 10-ти т. Т. 8, М., Худож. лит., 1986, С. 7-70.

50. Диккенс Ч. Статьи и речи // Полн. собр. соч.: в 30-ти т. Т. 28, М., Гос. изд. худ. лит., 1963, 583 с.

51. Диккенс Ч. Торговый дом Домби и сын. Торговля оптом, в розницу и на экспорт // Собр. соч.: в 10-ти т. Т. 5, М., Худож лит., 1984, 767 с.

52. Диккенс Ч. Тяжелые времена // Собр. соч.: в 10-ти т. Т. 8, М., Худож лит., 1986, С. 133-356.

53. Диккенс // Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза, И.А. Ефрона: в 86 т. Т.20. С.-Петербург, Типо-Литография И.А. Ефрона, 1893, С. 693-696.

54. Додельцев Р.Ф. Концепция культуры 3 Фрейда: (Из цикла «Зарубежная философия в прошлом и настоящем»), М., Знание, 1989, 61 с.

55. Достоевский Ф.М. По поводу выставки // Дневник писателя. 1873: Избр. страницы. М., Современник, 1989, С. 68-78.

56. Думова Н.Г. Московские меценаты. М., Молодая Гвардия, 1992, 333 с.

57. Евнина Е.М. Западноевропейский реализм на рубеже XIX-XX веков. М., Наука, 1967,262 с.

58. Ерофеев H.A. Чартистское движение. М., 1961, 128 с.

59. Ерофеев H.A. Туманный Альбион: Англия и англичане глазами русских, 1825-1853 гг. М., Наука, 1982, 320 с.

60. Ерофеев H.A. Народная эмиграция и классовая борьба в Англии. М., Изд-во Акад. Наук СССР, 1962, 536 с.

61. Жизнь как творчество (социал.-психол. анализ). Киев, Наукова Думка, 1985, 302 с.

62. Жирмунский В.М. Из истории западноевропейских литератур. Л., Наука, 1981,303 с.

63. Затонский Д.В. Европейский реализм XIX в. Линии и лики. Киев, Наукова Думка, 1984, 279 с.

64. Затонский Д.В. Реализм это сомнение? Киев, Наукова Думка, 1992, 277 с.

65. Ивашева В.В. «Век нынешний и век минувший.» Английский реалистический роман XIX века в его современном звучании. М., Худ. лит., 1990, 477 с.

66. Ивашева В.В. На пороге XXI века. О новых формах реализма в литературе Запада//Литературное обозрение. 1986, №3, С. 59-64.

67. Ивашева В.В. Творчество Диккенса. М., Изд-во Моск. ун-та., 1954, 472 с.

68. Идейно-художественные принципы в зарубежной литературе. Х1Х-ХХ. Под ред. Филюшкиной С.Н. Воронеж, Изд-во Вор. ун-та, 1977, 112 с.

69. Искусство и творческая деятельность. Киев: Наукова Думка, 1979, 313 с.

70. Искусство Англии // Всеобщая история искусств: в 6-ти т. Т. 5, М., Искусство, 1964, С. 429-432.

71. История зарубежной литературы XIX века. М., Высшая школа, 1991, 375 с.

72. История Российского предпринимательства. М., МЭГУ, 1993, 176 с.

73. Каган М.С. Практика и духовность в деятельности человека // Эстетика как философская наука. СПб.: Петрополис, 1997, с. 80-83.

74. Каган М.С. Человек как творец культуры. // Философия культуры. СПб.: Петрополис, 1996, С. 140-174.

75. Карельский А. От героя к человеку: Развитие реалистического психологизма в европейском романе 30-60-х годов XIX века // Вопросы литературы. 1983, №9, С. 81-122.

76. Катарский И.М. Диккенс. М., Гос. изд. худож. лит., 1960, 272 с.

77. Катарский И.М. Диккенс в России. М., Наука, 1966, 428 с.

78. Кертман JI.E. География, история и культура Англии. М., Высшая школа, 1979, 25 с.

79. Коган Д.З. Цель и смысл жизни человека. М., Мысль, 1984, 252 с.

80. Коллекционеры и меценаты в России. М., Наука, 1989, 192 с.

81. Корупаев А.Е. Русская культура как предмет научного исследования. На материалах темы: художественная культура, интеллигенция, меценаты в России на рубеже XIX-XX веков. М., ИСБХ, 1994, 102 с.

82. Культура и общественный прогресс. Алма-Ата, «Казахстан», 1989, 158 с.

83. Кунина В.Э. Чартистское движение в Англии (Краткий очерк) // Пособие для учителей. М., Учпедгиз, 1959, 95 с.

84. Ланн Е.Л. Диккенс // Жизнь замечательных людей М., Госполитиздат, 1963,511 с.

85. Лафарг П. Благотворительность // Этическая мысль: Научно-публицистические чтения. М., Политиздат, 1988, С. 333-363.

86. Ленин В.И. Третий интернационал и его место в истории // Полн. собр. соч., 5-е изд., Т. 38, М., Политиздат., 1981, С. 301-323

87. Лотман Ю.М. Структура и семиотика художественного текста. Тарту, 1981,384 с.

88. Максимов Е.Д. Историко-статистический очерк благотворительности и общественного призрения в России. Оттиск Б.М., Б.Г., 1894, 277 с.

89. Максимов Е.Д. Особые благотворительные ведомства и учреждения. СПб., Гос. тип., 1903, 137 с.

90. Мамонтов С.П. Основы культурологии. М., РОУ МГЛУ, 1995, 207 с.

91. Маркарян Э.С. Исходные посылки понимания культуры как специфического способа человеческой деятельности // Философские проблемы культуры. Тбилиси, Мецниереба, 1980, с. 16-44.

92. Медянцев И.П. Английская сатира XIX века (типология и традиция). Ярославль, 1974, 279 с.

93. Михайлов М.И. Мелкобуржуазное бунтарство в эпоху промышленного капитализма. М., Наука, 1988, 262 с.

94. Михальская Н.П. Чарльз Диккенс: Книга для учащихся. М., Просвещение, 1987, 128 с.

95. Мортон A.JI. История Англии. М., ин. л-ра, 1950, 461 с.

96. Мортон A.JL, Тэйт Дж. История английского рабочего движения. М., Госполитиздат, 1959, 455 с.

97. Мудесити М.П. Жанровые разновидности романа в зарубежной литературе XVIII-XX веков. Киев, Одесса, Вища школа, 1985, 148 с.

98. Нандон Ф. Неизвестный Диккенс // Студенческий меридиан. 1996, №2, С. 46-47.

99. Натев А. Искусство и общество. М., Прогресс, 1966, 320 с.

100. Нерсесова М.А. Творчество Чарльза Диккенса. М., Знание, 1957, 32 с.

101. Нерсесова М.А. Холодный дом Диккенса. М., Изд-во худ. л-ры, 1971, 112 с.

102. Овчинников В.В. Корни дуба // Сакура и дуб: Впечатления и размышления о японцах и англичанах. М., Сов. Россия, 1983, с. 205-432.

103. Петров С.М. Реализм. М., Просвещение, 1964, 490 с.

104. Пирсон X. Диккенс. М., Молодая гвардия, 1963, 511 с.

105. Потанина H.JI. «Рождественская песнь в прозе»: Игра и жизнь Ч. Диккенса//Филологические науки. 1998, №4, С. 31-40.

106. Поулсен Ч. Английские бунтари. М., Прогресс, 1987, 278 с.

107. Психоанализ и культура: избранные труды Карен Хорни и Эриха Фромма. (Лики культуры). М., Юристъ, 1995, 623 с.

108. Реализм // Краткая литературная энциклопедия: в 9-ти т. Т. 6, М., Сов. энциклопедия, 1971,205-224.

109. Реализм в зарубежных литературах XIX-XX веков: К проблемам историзма: Межвуз. науч. сб. Саратов, Изд-во Сарат. ун-та, 1986, 178 с.

110. Реализм и его отношения с другими творческими методами. // Сб. статей. Ред. коллегия: P.M. Самарин и др. М., Изд-во Акад. наук СССР, 1962,366 с.

111. Резников А.Б. Первая классовая битва пролетариата. Англия, 1842 год. М., Наука, 1970,310 с.

112. Рожков Б.А. Английское рабочее движение 1859-1864 гг. М., Наука, 1973,236 с.

113. Рожков Б.А. Революционное направление в английском рабочем движении 50-х годов XIX в. М., Наука, 1964, 224 с.

114. Рожков Б.А. Чартистское движение 1836-1854. Краткий очерк. М., Соцэкгиз, 1960, 216 с.

115. Ротштейн Э. Внешняя политика Англии и ее критики: 1830-1950. М., Прогресс, 1973, 148 с.

116. Салтыков-Щедрин М.Е. Письма // Полн. собр. соч.: в 20-ти т. Т. 8, М., Госполитиздат, 1937, 487 с.

117. Свердлова A.JI. Меценатство в России как социальное явление. // Социологические исследования. 1999, №7, С. 134-137.

118. Сильман Т.П. Диккенс. Очерки творчества. JL, Изд-во худ. л-ры, 1970,384 с.

119. Современное меценатство: надежды и реальность: Мнения режиссеров, спонсоров, законодателей // Знамя, 1999, №7, С. 167-180.

120. Соколов Э.В. Понятие, сущность и основные функции культуры. JI., ЛГИК им. Н.К. Крупской, 1989, 83 с.

121. Социологический словарь. Составители: Николас Аберкромби, Стивен Хилл, Брайан С. Тернер. Казань, изд-во Каз. ун-та, 1997, С. 38-39.

122. Сучков Б.Л. Исторические судьбы реализма: Размышление о творческом методе. Изд. 3-е, доп. М., Сов. писатель, 1973, 503 с.

123. Тайна Чарльза Диккенса // Сборник Библиогр. Разыскания. Сост. Е.Ю. Гениева, Б.М. Парчевская. М., Кн. палата, 1990, 534 с.

124. Теоретическая культурология и проблема истории отечественной культуры: сборник научных трудов. Брянск, БГПИ, 1992, 152 с.

125. Теории, школы, концепции (Критические анализы). Художественный текст и контекст реальности. Под ред. О.В. Егорова. М., Наука, 1977, 135 с.

126. Томашевский Б.В. Теория литературы. М., 1965, 422 с.

127. Трахтенберг О.В. Очерки по истории философии и социологии Англии XIX века. М., изд-во Моск. ун-та, 1959, 116 с.

128. Тревельян Дж. М. Социальная история Англии. М., изд-во ин. л-ры, 1959, 607 с.

129. Тугушева М. Ч. Диккенс: Очерк жизни и творчества. М., 1979, 209 с.

130. Тургенев И.С. Публичные чтения Диккенса // Вестник Европы. 1887, № 1,С. 11.

131. Тургенев И.С. Гоголь в воспоминаниях современников. М., Госполитиздат. 1952, 540 с.

132. Турчин B.C. Из истории западно-европейской художественной критики XVIII-XIX веков Франц ии, Англии, Германии. М.: Изд-во МГУ, 1987,366 с.

133. Уилсон Э. Мир Чарльза Диккенса. М., Прогресс, 1975, 320 с.

134. Урнов М.В. Вехи традиции в английской литературе. М.: Худож. лит., 1986,380 с.

135. Урнов М.В. Неподражаемый Чарльз Диккенс издатель и редактор. М„ Книга, 1990,284 с.

136. Успенский Б.А. Семиотика истории. Семиотика культуры // Избр. труды: в 3 т. Т.1. М.: Школа «Языки русской культуры», 1996, 607 с.

137. Фадеева К.А. «Профессиональный класс» в английской социальной истории XIX в. // Новая и новейшая история. 1998, №4, с. 43-65.

138. Филиппов М.М. Очерки о западной литературе XVIII-XIX вв. М.: Наука. 1985. 326 с.

139. Фрейд 3. Неудовлетворенность культурой // Философские науки. 1989, №1, С. 1-20.

140. Фрейд 3. Основные психологические теории в психоанализе. Очерк истории психоанализа. СПб., 1999, 251 с.

141. Фрейд 3. Психология бессознательного: Сб. произведений. М., Просвещение, 1990, 447 с.

142. Фридлендер Г.М. Поэтика Русского реализма. Очерки о русской литературе XIX в. Л., Наука, Ленинград, отделение, 1971, 293 с.

143. Фромм Э. Анатомия человеческой деструктивности. М., Республика, 1994,426 с.

144. Хайдеггер М. Мартин Хайдеггер: (Феноменология. Герменевтика. Философия языка).Сборник. М.,Гнозис, 1993, 332с.

145. Храпченко М.Б. Творческая индивидуальность писателя и развитие литературы. 4-е издание. М., Художественная литература, 1977, 446 с.

146. Цвейг С. Диккенс. Избранные произведения: в 2-х т., Т. 2, М., Госполитиздат, 1956, С. 80-103.

147. Чартизм //Советская историческая энциклопедия: в 16-ти т., Т 15, М., Советская энциклопедия, 1974, С. 818-824.

148. Чартистская литература // История всемирной литературы в 9-ти т. Т. 6. М., Наука, С. 112-113.

149. Чернышевский Н.Г. Автобиография // Полн. собр. соч.: в 15-ти т., Т. 1, М., Госполитиздат, 1939, 738 с.

150. Честертон Г.К. Чарльз Диккенс. М., Радуга, 1982, 205 с.

151. Шор Ю.М. Очерки теории культуры: Учебное пособие. Л., ЛГИТМ и К, 1989, 158 с.

152. Шугрин Б. Чарльз Диккенс, писатель и джентльмен: к 175-летию со дня рождения //Семья и школа. 1987, №3, С. 47-49.

153. Щапов Я.Н. Благотворительность в дореволюционной России: Национальный опыт и вклад в цивилизацию И Россия в XX веке. М., 1994, С. 84-88.

154. Юнг К.Г. Психологические типы. М., "Университетская книга". ООО "Фирма" издательство ACT", 1998, 716 с.

155. Литература на иностранном языке

156. A Cristmas Carol. The Musical / Internet, http // www. thegfrden. com/xmas/index. html.155a. Ackroyd, P. Dickens. N.Y.: Harper Collins, 1990, 356 p.

157. Architecture / London // Britannica CD, Version 98. 1994-1998, Encyclopaedia Britannica, Inc.

158. Allen, W. The English Novel. First Published. Garden City: Doubleday Anchor, 1974, 237 p.

159. Barnsby, G. Chartism in the Black Country, 1850-1860. L., 1965, 253 p.

160. Boll, E. The Plotting of Our mutual Friend // Modern Philology. 1944, №42, P. 96-122.

161. Butt, J. and Tillotson, K. Dickens at Work. London, 1957. 365 p.

162. Caplan, F.Dickens: A Biography. N.Y.: Avon, 1990, 677 p.

163. Charles Dickens"s Family Tree / Internet, http: // www. annescabins. com/bib.htm.

164. Charls Dickens" Influence on Modern Entertainment / Internet, http: // www. gcty/com/ Athens/Agora/1329/entertainment, html.

165. Cody, D. Dickens"s Popularity. Internet. The Victorian Web. http://landow.stg.brown.edu/victorian/dickens/. P.l.

166. Cody, David. Dickens: A Brief Biography / Internet. The Victorian Web. http://landow.stg.brown.edu/victorian/dickens/, P. 1-3.

167. Cole, G.D. Chartist Portraits. N.Y., 1965, 344 p.

168. Cultural Life / London // Britannica CD, Version 98 . 1994-1998, Encyclopaedia Britannica, Inc.

169. Dickens Filmography / Internet, http: // hum www.ucsc.edu/ dickens/other.online.resources.html.

170. Dickens / Great Books in 60 vol. // The New Encyclopaedia Britannica, vol. 47, Encyclopaedia Britannica Inc., 1994, P.5-7.

171. Dutt, S.A. The Chartist Movement. L., 1953, 312 p.

172. Dyson, A.E. Dickens: Modern Jugements / The Inimitable Dickens. L.: Macmillan, 1970, 330 p.

173. Edgecombe, R. S. Prophetic Moments in Dickens and Carlyle //Victorian Newsletter. 1999, №95, Spring, P. 18-24.

174. Green, J.R. History of the English People. L., 1895-1896, 837 p.

175. Gross, J., Pearson, G. Dickens in the XX-th Century. L., 1964, 238 p.

176. Halevy, E. History of English People. L., 1929, 574 p.176a. Higbie, R. Reading Dickens: Imagination in the Nineteenth Centuiy. 1998,256 p.

177. House, H. The Dickens World. Ldn., 1942, 358 p.

178. Hutter, A. D. Phychoanalysis and Biography: Dickens Experience at Warren"s Blacking //Hartford Studies in Literature. 1976, №8, P.23-37.

179. Johnson, E. Dickens: His Tragedy and His Triumph: in 2 vol. N.Y.: Simon and Schuster, 1952, vol. 1 256 p.; vol. 2 - 278 p.

180. Landow, G. P. Charles Dickens: A Chronology of his Life. Internet. The Victorian Web. http://landow.stg.brown.edu/victorian/dickens/. P. 1-3.

181. Landow, G. P. Publishing in Parts, Periodicals, and Dickens"s Working methods. Internet. The Victorian Web. http: // landow. stg. brown.edu / victorian / dickens / parts.html. P. 1.

182. Landow, G. P. The Blacking Factory and Dickens"s Imaginative World. Internet. The Victorian Web. http: // landow.stg.brown.edu / victorian /dickens/. P. 1-2.

183. Letters of Ch. Dickens. Ed. by His Sister in Law and His Eldest Daughter, Ldn., 1880, 780 p.

184. Other On-line Dickens Resources / Internet, http: // hum www. ucsc. edu/ dickens/other.online.resources.html.

185. Patten, R. L. Charles Dickens and Flis Publishers. Oxford, Claredon Press, 1978, 174 p.

186. Patten, R. L. Autobiography into Autobiography: The Evolution of David Copperfield // Approaches to Victorian Autobiography. Ed. George P. Landow. Athens. Ohio: Ohio UP, 1979, P.269-291.

187. Peters, L. Perilous Adventures: Dickens and Popular Orphan Adventure // Dickensian. 1998, vol. 94, part 3, winter, P. 172-183.

188. Petroski, K. The Ghost of an Idea: Dickens"s Uses of Phantasmagoria // Dickens Quarterly. 1999, vol. 16, issue 2, June, P. 71-93

189. Preastly, J.B. Charles Dickens. L.: Thames and Hudson, 1961, 144 p.

190. Realism // The New Encyclopedia Britanica: in 29 vol., vol. 9, Encyclopaedia Britanica Inc., 1994, P. 973-974.

191. Rosen, D. A Tale of Two Cities: Theolody of Revolution // Dickens Studies Annual, 1998, vol. 27, P. 171-185.192a. Sasaki, T. Ghosts in "A Christmas Carol": A Japanese View / Internet, http:// lang. Nagoya-u.ac.jp /-matsuoka/ Dickens, html.

192. Shelston, A. Charles Dickens / Internet, htpp:// lang. Nagoya-u.ac.jp /-matsuoka/CD Shelston.html P. 1-23.

193. Sroka, K. M. A Tale of Two Gospels: Dickens and John // Dickens Studies Annual, 1998, vol. 27, P. 145-169.

194. Stone, H. Dickens"s Working Notes for His Novels. Chicago, 1987, 396 p.

195. Storey, G., Brown, M. eds. The Letters of Charles Dickens, Volume 10: 1862-1864. Oxford: Oxford UP, 1998, 511 p.

196. The Dickens House Museum London / Internet, http: // www.rmplc.co.uk / orgs / dickens / DHM / DHM2 / index.html.

197. The Dickens Page. What"s New? / Internet, http: // lang. Nagoya u.ac.jp / -matsuoka/ Dickens, html.

198. The English World: History, Character and People / Ed. By Robert Blake, L.: Thames and Hudson, 1982, 268 p.

199. Welsh, A. From Copyright to Copperfield: The Identity of Dickens. Cambridge: Harvard UP, 1987, 248 p.

201. Wilson, E. Dickens and the Two Scrooges. N.Y., 1941, 274 p.

202. Классификация жанровых разновидностей романапо М.М. Бахтину)1. РОМАНиспытания геооя

203. Роман становления человека1. X X-0 оЗн 1. ВС оо ейк к жк ксЗ н X оо ей к * о сх св Я" И « о8 к л оЗ1. Я « л ю1. И О т о к аЗ 5К 3 со к оЗн о оа. о Ии К сх X к к аЗ « к с* л икК

Обратите внимание, представленные выше научные тексты размещены для ознакомления и получены посредством распознавания оригинальных текстов диссертаций (OCR). В связи с чем, в них могут содержаться ошибки, связанные с несовершенством алгоритмов распознавания. В PDF файлах диссертаций и авторефератов, которые мы доставляем, подобных ошибок нет.