Древнерусские колокола и звоны. Как изготавливают колокола Из какого металла самые звонкие колокола

Колокол может висеть или быть закрепленным на качающемся основании краями купола вверх; в зависимости от конструкции звук возбуждается качанием либо купола (точнее, основания, на котором он закреплён), либо языка.

Malyszkz , CC BY 1.0

В Западной Европе чаще раскачивают купол, в России - язык, что позволяет создавать чрезвычайно большие колокола («Царь-колокол»). Известны также колокола без языка, по которым бьют снаружи металлической или деревянной колотушкой.

Обычно колокола делают из так называемой колокольной бронзы, реже из железа, чугуна, серебра, камня, терракоты и даже из стекла.

Этимология

Слово звукоподражательное, с удвоением корня (*kol-kol- ), в древнерусском языке известно с XI века. Восходит предположительно к древнеиндийскому *kalakalah - «неясный глухой звук», «шум», «крик» (для сравнения в хинди: колахал - «шум»).

Форма «колокол » сформировалась, вероятно, по созвучию с общеславянским *kol - «круг», «дуга», «колесо» (для сравнения - «колесо», «около» (во’круг"), «коловорот» и т. д.) - по соответствию формы.

, CC BY-SA 4.0

В других индоевропейских языках встречаются родственные по происхождению слова: лат. calare - «созывать», «восклицать»; др. -греч. κικλήσκω, др. -греч. κάλεω - «звать», «созывать»; литовское kankalas (от kalkalas ) - колокол и другие.

В германской ветви индоевропейских языков слово «колокол» восходит к праиндоеропейскому *bhel- - «издавать звук, шум, рёв»: англ. bell , н. -в. -н. hallen , hel , свн hille , holl , нем. Glocke - «колокол» и др.

Другое славянское название: «кампан» происходит от лат. campāna , итал. campana . Данное название в честь итальянской провинции Кампания, которая одна из первых в Европе наладила производство колоколов.

На Востоке кампаны появились в IX веке, когда венецианский дож Орсо I подарил 12 колоколов императору Василию Македонянину.

Использование колоколов

В настоящее время колокола широко используются в религиозных целях (призыв верующих на молитву, выражение торжественных моментов богослужения)

Путеводитель по русским ремёслам , CC BY-SA 4.0

В музыке, в качестве сигнального средства на флоте (рында), в сельской местности небольшие колокольчики вешаются на шею крупному скоту, маленькие колокольчики часто используются в декоративных целях.

Известно употребление колокола в общественно-политических целях (как набат, для созыва граждан на собрание (вече)).

История колокола

История колокола насчитывает более 4000 лет. Самые ранние (XXIII-XVII век до н. э.) из найденных колоколов имели небольшие размеры и были изготовлены в Китае.

Путеводитель по русским ремёслам , CC BY-SA 4.0

Легенды

В Европе ранние христиане считали колокола типично языческими предметами. Показательна в этом плане легенда, связанная с одним из старейших колоколов Германии, носящим имя «Saufang» («Свиная добыча»). Согласно этой легенде, свиньи раскопали этот колокол в грязи.

Когда его отчистили и повесили на колокольню, он проявил свою «языческую сущность» и не звонил до тех пор, пока не был освящён епископом.

В средневековой христианской Европе церковный колокол был голосом церкви. На колоколах нередко помещали цитаты из Священного Писания, а также символическую триаду - «Vivos voco. Mortuos plango. Fulgura frango» («Живых зову. Мертвых оплакиваю. Зарницу укрощаю»).

Уподобление колокола человеку выражается в названиях частей колокола (язык, тулово, губа, уши). В Италии до сих пор сохраняется обычай «крестин колокола» (соответствует православному освящению колокола).

Колокола в церкви

В церкви колокола используются приблизительно с конца V века, первоначально в Западной Европе. Существует предание, в котором изобретение колоколов приписывается Св. Павлину, Епископу Ноланскому на рубеже IV и V веков.

Presidential Press and Information Office , CC BY 3.0

Некоторые, заблуждаясь, утверждают, что церковные колокола в Россию пришли с Запада. Однако в западноевропейских странах звон создаётся с помощью расшатывания колокола. А в России чаще всего ударяют языком о колокол (поэтому назывались - язычные ), что придаёт особенное звучание.

Кроме того, такой способ звона уберегал колокольню от разрушения и давал возможность устанавливать огромные колокола, а археологи в древних курганах находят множество маленьких колокольчиков, используя которые наши далёкие предки проводили ритуальные обряды и поклонялись богам и силам природы.

В 2013 году в филипповских курганах (близ Филипповки Илекского района Оренбургской области, в междуречье Урала и Илека, Россия) археологи нашли огромный колокол датируемый V-IV в. до н. э.

name lost , CC BY-SA 3.0

Надписи на колоколах читались справа налево, так как буквы вырезали по форме обычным порядком.

После 1917 г. литье колоколов продолжалось на частных заводах в 1920 гг. (эпоха НЭПа), но в 1930-е прекратилось полностью. В 1990-е гг. многое приходилось начинать с нуля. Литейное производство освоили такие гиганты как московский ЗИЛ и санкт-петербургский Балтийский завод.

На этих заводах изготовлены нынешние колокола-рекордсмены: Благовестник 2002 г. (27 тонн), Первенец 2002 г. (35 тонн),Царь-колокол 2003 г. (72 тонны).

В России принято делить колокола на три основные группы: большие (благовестники), средние и малые колокола.

Размещение колоколов

Наиболее простым и экономически выгодным вариантом размещения церковных колоколов является примитивная звонница, выполненная в виде перекладины, укреплённой на невысоких столбах над землёй, что даёт возможность звонарю работать непосредственно с земли.

Недостатком такого размещения является быстрое затухание звука, и колокол потому слышен на недостаточно большом расстоянии.

В церковной традиции первоначально был распространён архитектурный приём, когда специальную башню - колокольню - устанавливали отдельно от здания церкви.

Это позволяло заметно увеличить дальность слышимости звука. В древнем Пскове звонница нередко включалась в конструкцию основного здания.

В более позднее время появилась тенденция пристраивать колокольню к уже имеющемуся зданию церкви, что нередко производилось формально, без учёта архитектурного облика церковного здания.

Классический колокол как музыкальный инструмент

Колокола средних размеров и колокольчики включены уже давно в разряд ударных музыкальных инструментов, имеющих определённую звучность.

Колокола бывают различных величин и всех строев. Чем колокол больше, тем ниже его строй. Каждый колокол издаёт только один звук. Партия для колоколов средних размеров пишется в басовом ключе, для колоколов малых размеров - в скрипичном. Колокола средних размеров звучат октавой выше написанных нот.

Применение колоколов более низкого строя невозможно вследствие их размеров и веса, которые препятствовали бы их помещению на сцене или эстраде.

В XX в. для имитации колокольного звона используются уже не классические колокола, а так называемые оркестровые колокола в виде длинных трубок.

Набор маленьких колокольчиков (Glockenspiel, Jeux de timbres, Jeux de cloches) был известен в XVIII столетии, их применяли изредка Бах и Гендель в своих произведениях. Набор колокольчиков был впоследствии снабжён клавиатурой.

Такой инструмент применил Моцарт в своей опере «Волшебная флейта». В настоящее время колокольчики заменены набором стальных пластинок. Этот весьма употребительный в оркестре инструмент называется металлофоном. Играющий бьёт по пластинкам двумя молоточками. Этот инструмент иногда снабжён и клавиатурой.

Колокола в русской музыке

Колокольные звоны стали органичной частью музыкального стиля и драматургии произведений русских композиторов-классиков как в оперном, так и в инструментальном жанрах.

Ярешко А. С. Колокольные звоны в творчестве русских композиторов (к проблеме фольклор и композитор)

Колокольный звон широко применялся в творчестве русских композиторов XIX века. М. Глинка использовал колокола в заключительном хоре «Славься» оперы «Иван Сусанин» или «Жизнь за царя», Мусоргский - в пьесе «Богатырские ворота…» цикла «Картинки с выставки» и в опере «Борис Годунов».

Бородин - в пьесе «В монастыре» из «Маленькой сюиты», Н. А. Римский-Корсаков - в «Псковитянке», «Сказке о царе Салтане», «Сказании о невидимом граде Китеже», П. Чайковский - в «Опричнике».

Одна из кантат Сергея Рахманинова получила название «Колокола». В XX веке эта традиция была продолжена Г. Свиридовым, Р. Щедриным, В. Гаврилиным, А. Петровым и другими.

Фотогалерея

Полезная информация

Ко́локол (ст.-слав. кла́колъ) или Кампа́н (ст.-слав. ка́мпaнъ, греч. Καμπάνα)

Что такое колокол

Ударный музыкальный и сигнальный инструмент, состоящий из полого купола (источника звука) и подвешенного по оси купола языка, возбуждающего звук при ударе о купол.

Наука

Наука, изучающая колокола, называется кампанология (от лат. campana - колокол и от λόγος - учение, наука).

Колокол и жизнь

На протяжении многих веков колокола сопровождали своим звоном жизнь народа. Звук вечевого колокола был сигналом к народным собраниям в древнерусских феодальных республиках Новгороде и Пскове,- недаром А. Н. Герцен назвал «Колоколом» свой журнал, посвященный борьбе с самодержавием. Маленькие и огромные, из различных материалов, они сопровождали русский народ из века в век.

Карильон

Название - от (фр. carillon). В отличие от курантов, способных исполнять лишь ограниченное количество произведений, предусмотренных при изготовлении подобно тому, как это имеет место музыкальной шкатулке, кариллон представляет собой подлинный музыкальный инструмент, позволяющий исполнять весьма сложные музыкальные пьесы. Карильон установлен на колокольне Петропавловского собора в Петербурге по инициативе бельгийского карильониста Йозефа Виллема Хаазена в начале XXI века.

Первые упоминания на Руси

В русских летописях впервые о колоколах упоминается 988 год. В Киеве были колокола при Успенской (Десятинной) и Ирининской церквях. Археологические находки позволяют считать, что в древнем Киеве колокола отливались еще в начале XIII века. В Новгороде колокола упоминаются при храме св. Софии в самом начале XI в. В 1106 г. прп. Антоний Римлянин, прибыв в Новгород, слышал в нем «великий звон». Также упоминаются колокола в храмах Полоцка, Новгород-Северского и Владимира на Клязьме в конце XII в.

Имена колоколов

«Неблагочестивые» имена колоколов не обязательно свидетельствуют об их отрицательной духовной сущности: зачастую речь идет исключительно о музыкальных погрешностях (так, на знаменитой ростовской звоннице имеются колокола «Козёл» и «Баран», названые так за резкий, «блеющий» звук, и, наоборот, на звоннице Ивана Великого один из колоколов назван «Лебедем» за высокий, чистый звук).

«Очищающее действие»

Вера в то, что при помощи удара в колокол, колокольчик, барабан можно избавиться от нечистой силы, присуща большинству религий древности, от которых колокольный звон и «пришёл» на Русь. Звон колокольчиков, как правило - коровьих, а иногда и обычных сковород, котлов или другой кухонной утвари по древним поверьям, бытующим в разных регионах планеты, защищал не только от нечисти, но и от непогоды, хищного зверья, грызунов, змей и прочих гадов, изгонял болезни.

Великие колокола

Развитие русского литейного искусства позволило создать непревзойденные в Европе колокола: Царь-колокол 1735 г. (208 тонн), Успенский (действует на колокольне Ивана Великого) 1819 г. (64 тонны), Царь в Троице-Сергиевой Лавре 1748 г (64 тонны, уничтожен в 1930 г.), Ревун (действует на колокольне Ивана Великого) 1622 г. (19 тонн).

Сигнальные колокола

Колокол, издающий громкий и резко нарастающий звук, издревле широко использовался в качестве средства сигнализации. Колокольный звон использовался для информирования о чрезвычайных ситуациях или нападения неприятеля. В прошлые годы до развития телефонной связи с помощью колоколов передавались сигналы пожарной тревоги. Услышав звон пожарного далёкого колокола следовало немедленно ударить в ближайший. Таким образом сигнал о пожаре быстро распространялся по населённому пункту. Пожарные колокола были неотъемлемым атрибутом присутственных мест и других публичных учреждений в дореволюционной России, а местами (в отдалённых сельских населённых пунктах) сохранились и до настоящего времени. Колокола применялись на железной дороге для подачи сигналов отправления поездов. До появления проблесковых маячков и специальных средств звуковой сигнализации на гужевых повозках, а позже и на автомобилях экстренных служб устанавливался колокол. Тональность сигнальных колоколов делалась отличной от церковных. Сигнальные колокола также называли набатными. На кораблях издавна используется рында - «судовой (корабельный) колокол», для подачи сигналов экипажу и другим судам.

В оркестре

В прошлом композиторы поручали этому инструменту исполнение выразительных мелодических рисунков. Так, например, поступил Рихард Вагнер в симфонической картине «Шелест леса» («Зигфрид») и в «Сцене волшебного огня» в заключительной части оперы «Валькирия». Но позднее от колоколов в основном требовалась только сила звука. С конца XIX в театрах стали применять колокола-колпаки (timbres) из литой бронзы с довольно тонкими стенками, не столь громоздкие и издающие более низкие звуки, чем набор обыкновенных театральных колоколов.

Куранты

Набор колоколов (всяких величин), настроенных по диатонической или хроматической гамме, называется курантами. Такой набор больших размеров помещается на колокольнях и находится в связи с механизмом башенных часов или клавиатуры для игры. При Петре Великом на колокольнях церкви св. Исаакия (1710) и в Петропавловской крепости (1721) были помещены куранты. На колокольне Петропавловской крепости куранты возобновлены и существуют доныне. Куранты находятся также в Андреевском соборе в Кронштадте. На ростовской соборной колокольне настроенные куранты существуют с XVII столетия, со времени митрополита Ионы Сысоевича.

История колоколов ведет свое начало с бронзового века. Древнейшие предки колокола - бубенец и колокольчик были обнаружены учеными в быту многих народов: египтян, евреев, этрусков, скифов, римлян, греков, китайцев.

В споре о происхождении колокола ряд ученых считает его родиной Китай, откуда колокол по Великому шелковому пути мог прийти в Европу. Доказательства: именно в Китае появилось первое бронзовое литье, и там же были найдены самые древние колокольчики 23 - 11 веков до н.э. размером 4,5 - 6 см и более. Пользовались ими по-разному: вешали на пояс одежды или шею лошадям или другим животным как амулеты (отгонять злых духов), применяли на военной службе, в храме для богослужений, во время церемоний и ритуалов. К 5 веку до н.э. увлечение колокольной музыкой сделалось в Китае так велико, что потребовались целые наборы колокольчиков.

Китайский колокольчик времен династии Чанг (Chang) 16-11 в. до н.э., диаметр 50 см

В конце XVIII века в России учредили "образцовую почту". Но западный почтовый рожок не прижился на русской земле. Доподлинно не известно, кто прицепил на дугу почтовой тройки колокольчик, но случилось это приблизительно в 70-е годы XVIII века. Первый центр производства таких колокольчиков был на Валдае, а их появление легенда связывает с якобы разбившимся здесь Вечевым новгородским колоколом. Подробнее об этом можно узнать на очень интересном сайте Валдайского музея колоколов

В советские годы тысячи русских культовых колоколов были варварски уничтожены, а литье их прекращено. 20-е годы XX века стали последними и в истории колокольчиков: поддужных, пожарных, станционных… К счастью, в наши дни искусства колокольного литья и колокольного звона возрождаются. А коллекционеры сохранили в своих собраниях колокольчики ямщицкие, свадебные, коридорные, бубенцы, ботала, ропотни и гремки. Недавно Валдайскому музею колоколов частным коллекционером передан в дар редчайший пирамидальный бронзовый колокольчик предположительно II века н.э., найденный неподалеку от Керчи.

А как велико разнообразие сувенирных колокольчиков - и не рассказать. Нет пределов в этом деле, как нет предела таланту и фантазии художника и мастера.

Светлана НАРОЖНАЯ
Апрель 2002г.

Источники:

М.И. Пыляев "Исторические колокола", Исторический вестник, СПб, 1890, т.XLII, октябрь (статья перепечатана в сборнике "Знаменитые колокола России", М., "Отечество-Крайтур", 1994).
Н. Оловянишниковъ "История колоколов и колокололитейное искусство", издание т-ва П.И. Оловянишникова и сыновей, М., 1912.
Percival Price "Bells and Man", New York, USA, 1983.
Edward V.Williams "The Bells of Russia. History and Technology", Princeton, New Jersey, USA, 1985.
Ю. Пухначев "Колокол" (статья), журнал "Наше наследие" № V(23), 1991.
Сайт мануфактуры "WHITECHAPEL"
Иллюстрации:

И.А. Духин "И заливается задорно бубенец" (статья), журнал "Памятники Отечества" № 2(12), 1985г.
Ю. Пухначев "Колокол" (статья), журнал "Наше наследие" № V(23), 1991г.
Percival Price "Bells and Man", New York, USA, 1983
Edward V.Williams "The Bells of Russia. History and Technology", Princeton, New Jersey, USA, 1985
Сайт Валдайского музея колоколов

Сайт ЗАО "Пятков и Ко" (Россия)

Т.Ф. Владышевская,

доктор искусствоведения, г. Москва

Многие монастыри и церкви во градех и селах
зело благолепием красятся и чудными иконами
и канбаны, еже есть колоколами...

С древнейших времен колокольный звон был неотъемлемой принадлежностью русской жизни. Он звучал и в дни больших торжеств, и в малые праз­дники. Колоколом созывали народ на вече (для это­го в Новгороде существовал вечевой колокол), звали на помощь набатным или всполошным колоколом, призывали народ на защиту Отечества, приветствова­ли возвращение полков с поля брани. Колоколами давали знак заблудившемуся путнику – это был так называемый спасительный метельный звон. Колоко­ла устанавливались на маяках, они помогали рыбакам в туманные дни найти правильное направление. Ко­локольным звоном встречали высоких гостей, звонили о прибытии царя, сообщали о важных событиях.

Начиная с XVI века на Руси колокола выполня­ют хронометрическую роль, в это время появляются башенные часы на колокольнях с часовыми колоко­лами, которые отзванивают в определенное время суток. В церкви звон оповещал о начале и конце служб, о свадьбах и похоронах.

Когда и как сложился на Руси обычай звонить в колокола, неизвестно: одни полагают, что в распространении колоколов на Руси посредническую роль играли западные славяне, другие считают, что русское колокольное искусство было заимствовано у балтийских немцев.

Древняя восточнославянская традиция коло­кольного звона уходит в глубь веков. Арабский писатель середины X века ал-Масуди писал в сво­ем сочинении: «Славяне разделяются на многие народы; некоторые из них суть христиане... Они имеют многие города, а также церкви, где навеши­вают колокола, в которые ударяют молотком, по­добно тому как у нас христиане ударяют деревян­ной колотушкой по доске». 1

Федор Вальсамон, канонист XII века, указывает на то, что колокольный звон не встречается у гре­ков, и что это чисто латинская традиция: «У лати­нян существует другой обычай созывать народ в храмы; ибо они употребляют кампан, который на­зван так от слова «кампо» – «поле». Ибо говорят они: как поле для желающего путешествовать не представ­ляет препятствий, так и высокий звук медноустного звонца разносится всюду». 2 Итак, Ф. Вальсамон объяс­няет именно этимологию слова кампан (сатрапа) от «campus» – «поле», именно в поле (incampo) дела­лись большие колокола. Наиболее правдоподобное объяснение происхождения этого слова производит его от кампанской меди (Кампания – римская про­винция, где отливались лучшие колокола). 3

Колокол – один из самых древних музыкаль­ных инструментов в мире. В разных странах коло­кола имеют свои особенности. Об этом свидетель­ствует и этимология слова «колокол», восходящая к древнеиндийскому kalakalas – «шум, крики», в гречес­ком языке «калео» означает «зов», в латинском – «kalare» – «созывать». Очевидно, первым назначением колокола было созывать, оглашать народ.

На обширной территории России в раскопках нередко находят маленькие колокольчики. Их вы­капывают из древних могил и курганов. Близ г. Никополя в Чертомлыцкой могиле были найде­ны 42 бронзовых колокольчика, у нескольких сохранились остатки язычков и цепочек, на которых колокольчики подвешивались к бляхам. Колоколь­чики имеют разную форму, у некоторых есть про­рези в корпусе. Такие колокольчики археологи находят повсеместно, даже в Сибири. Они свиде­тельствуют, что еще в дохристианские времена колокольчики использовались в быту славян, но о назначении их можно лишь догадываться. Одно из предположений высказал Н. Финдейзен 4 , который считал, что колокольчики из курганов были пер­воначальными атрибутами богослужебного культа, наподобие волшебных колокольчиков современных шаманов.

Итак, колокола и колокольчики с древнейших времен являются символом очищения, предохра­нения и заклинания против злых сил, они были обязательным атрибутом всевозможных молитв и религиозных обрядов. Огромные церковные ко­локола именовались Божьим гласом. Колокол в старину был глашатаем. Это был глас Божий и народа.

На Западе была принята колокольная клятва, то есть присяга, скрепленная колокольным звоном: люди верили, что такая присяга нерушима, и пре­ступившего эту клятву ждет самая ужасная участь. Колокольная клятва применялась чаще и ценилась выше, чем клятва на Библии. В некоторых городах существовало правило, запрещавшее судопроизводство без колокольного звона по всем уголовным делам, связанным с кровопролитием. И в России в опре­деленных случаях давалась такого рода очиститель­ная присяга при колокольном звоне, называемая также васильевской. «Ходить под колоколами», – говорили здесь об этой присяге, к которой приво­дился ответчик, если не было улик и средств оправ­дания. Эта присяга проходила в церкви при коло­кольном звоне публично. «Хоть при колокольном звоне, пойду под присягу», – гласит русская посло­вица, она отражает древний обычай стоять под ко­локолами во время клятвы.

Как и на Западе, так и в России колокола оче­ловечивались: антропоморфны были названия раз­ных частей колокола: язык, губа, уши, плечо, корона, матица, юбка. Колоколам, как людям, дава­лись собственные имена: Сысой, Красный, Баран, Беспутный, Переспор и др.

В древности колокол вместе с народом был повинен и нес ответственность. Так, 15 мая 1591 года по приказу Марии Нагой пономарь Федот Огурец набатом оповестил о гибели царевича Ди­митрия. Угличане расправились самосудом с пред­полагаемыми убийцами царевича. Царь Борис Году­нов жестоко наказал не только участников этого самосуда, но и набатный колокол, звонивший по убиенному. Его сбросили с колокольни, вырвали язык, отрубили ухо, принародно на площади нака­зали двенадцатью ударами плетей и вместе с не­сколькими угличанами, которые получили такое же наказание, отправили в ссылку в Тобольск.

Во время войн ценнейшей добычей являлся колокол, который после захвата города завоеватели старались обычно увезти с собой. История знает немало случаев, описанных в летописях, когда пле­ненные колокола умолкали в неволе. Это было не­добрым знамением для победителя: «Князь Алек­сандр из Володимира вечный колокол Святой Богородицы возил в Суздаль, и колокол не начал звонити, яко же был в Володимире; и виде Алек­сандр, яко сгрубил Святой Богородицы, и повелел его пакы везти в Володимер, и поставиша его в свое место и пакыбысть глас, якоже и прежде богоугоден». Но если колокол звонил как прежде, то летописец с радостью объявлял об этом: «И зво­нил как прежде».

Особая расправа с колоколами была в 20-е – 30-е годы XX века. В 1917 году на колокольне Ивана Великого в Московском Кремле был рас­стрелян воскресный колокол более чем в 1000 пу­дов. Сохранились рассказы М. Пришвина о том, как трагически погибали колокола, как их сбрасы­вали с колокольни Троице-Сергиевой Лавры, Стра­стного монастыря, как их уже на земле разбивали молотом и уничтожали.

I. Била

На Руси XI–XVII веков употреблялись два вида музыкальных орудий звонящего типа – колокола и била. В уставе Троице-Сергиевой Лавры 1645 года есть указание, что в среду сырной недели «колотят к часам в доску, а не звонят». Било в Лавре ис­пользовалось наряду с колоколом даже в середине XVII века.

Било – один из самых древних и очень про­стых инструментов. Оно употреблялось на Руси за­долго до появления христианства. С.П. Казанс­кий 5 полагает, что в языческую пору славяне использовали била восточного образца, которые при­вешивались к ветвям деревьев. На православном Востоке с древних времен употреблялись била. В Софии Константинопольской не было ни колоко­лов, ни колокольни: «колокола не держат во святой Софии, но било мало в руце держа, клеплют на заутрени, а на обедни и на вечерни не клеплют; а по иным церквам клеплют и на обедни и на ве­черни. Било же держат по Ангелову учению; а в колокола латыне звонят». 6

В христианские времена в монастырях и горо­дах употреблялись била разных образцов. Их делали из разных материалов – металла, дерева и даже камня, – особенно в тех местах, где камень преобла­дал. Например, сохранились сведения о том, что в годы игуменства преподобного Зосимы в Соловец­ком монастыре (1435–1478 гг.) каменное клепало служило братии для призыва к службе 7 .

Важным источником, содержащим сведения об употреблении била и колоколов, является Устав (Ти­пикон). В Уставе богослужения по образцу Иеруса­лимской Лавры Саввы Освященного, которым пользу­ется Русская Церковь до сего дня, содержатся указания, говорящие о древних монастырских обычаях употребления в быту и за службой разных видов била и колоколов: «В било ударяет шесть крат», «клеплет в малый кампан и ручное клепало по обы­чаю», «ударяет в великое древо», «ударяет в вели­кое и клеплет довольно» 8 .

Из указаний Типикона видно, что в Лавре Сав­вы Освященного в Иерусалиме наряду с колокола­ми (кампанами) употреблялись била двух видов – ручное клепало и собственно било (или просто ве­ликое древо).

Первый вид – великое било – имело прямоу­гольную форму, оно подвешивалось к чему-либо и в него ударяли колотушкой. Било издавало доволь­но сильный звон, если было сделано из металла (обычно в виде бруса). В этом случае звук его имел долгий металлический гул. Большие новгородские била представляли собой железную или чугунную полосу, прямую или полусогнутую. Если это был очень большой брус, то его привешивали к особому столбу у храма. Для извлечения звука по нему били деревянным или железным молотком. В Новгороде XV–XVI вв. существовали очень длинные и узкие била, которые представляли собой железную кова­ную полосу в восемь аршин, шириной в два с чет­вертью вершка и толщиной в четверть вершка. В некоторых новгородских церквях подвесные била использовались и в XVIII веке. В целом на Руси била просуществовали довольно долго, заменяя со­бой колокола, а иногда и наряду с колоколами.

Второй вид – малое било – было не подвесным, а ручным (рис. 1). В уставе малой вечерни сказано: «Клепает в малое древо». По форме оно представля­ло собой тип двухвесельной доски с вырезом в центре, за который его держали левой рукой. В правой руке находилось клепало (деревянная колотушка), кото­рым ударяли по билу в разных его частях. При этом получались самые разнообразные звуки, так как середина доски была более толстой, к краям же она утоньшалась.

На миниатюре, изображающей употребление малого ручного била в одном из новгородских мо­настырей, 9 показаны монахи, выходящие из обите­ли. Один из них держит в руках било и клепало, которым ударяет по доске. Под миниатюрой имеет­ся подпись: «Возвестиша же святому; блаженный же повеле в било ударити».

Била сохранились в монастырях Греции и Бол­гарии. Автору этой работы приходилось слышать в Бачковском монастыре (Болгария), как монах созы­вал народ на вечернюю службу клепанием в дере­вянное ручное било. При этом ритм клепания ими­тировал ритм словесной фразы «Черква попит» (церковь служит), которая повторялась в очень бы­стром темпе.

В греческих монастырях и на Синае била ис­пользовались строго по Уставу. Так, в Афонских обителях деревянное било звучало в непраздничные дни, а железное употреблялось в тех случаях, когда на вечерне по Уставу полагалось не чтение, а пение псалма «Блажен муж» (тогда ударяли в железное клепало). При этом звоны были различны.

В православном монастыре на Синае к утрени палкою ударяли по длинному куску гранита, вися­щему на веревках. Звук его хоть и не слишком был силен, но был слышен по всей обители. К вечерне били по куску сухого дерева, которое висело рядом с гранитным брусом. Звуки гранитного и деревян­ного била различались своим тембром.

II. Колокола

В отличие от плоскостных конструкций била, русские колокола имели форму усеченного конуса наподобие огромного толстого колпака с расширен­ным раструбом, который имел в навершии уши для подвески. Внутри колокола подвешивался язык – металлический стержень с утолщением в конце, ко­торым били по краю колокола.

Сплав, из которого лили колокола, представляет собой соединение меди с оловом, хотя в древних рукописях даются более дорогие рецепты сплавов: «Медь обычная, или красная, звук от себе издает, но не велегласно, но аще прибавить к ней олова или серебра, или злата, тогда сладостен звон», – написано в «Травнике Любчанина» (XVII в.). Как и любое другое дело, литье колоколов имело свои рецепты, тайны, секреты мастерства 10 .

II. 1. Благословение колокола

Так же, как родившегося человека, вступающего в жизнь, положено было крестить, так и вылитый колокол, прежде чем занять свое место на коло­кольне, получал благословение. Существовал спе­циальный «Чин благословления кампана, си есть колокола или звона», где сказано, что прежде, чем повесить звон в церкви, ему необходимо «сверху и извнутрь окроплену быти». В чине благословения колокола, который начинается рядом молитв, псал­мов, чтений, и окроплением колокола, читается па­ремия – ветхозаветное чтение из Книги Чисел о серебряных трубах (гл. 10). Трубы выполняли фун­кции колоколов у иудеев, ведь колокола возможны только при оседлом образе жизни. Господь повелел сделать Моисею трубы для созывания народа и что­бы трубить тревогу. Сыны Аароновы, священники должны трубить трубами: «Это будет вам постанов­лением вечным в роды ваши, и в день веселия вашего, и в праздники ваши, и в новомесячия ваши; трубите трубами при всесожжениях ваших, и при мирных жертвах ваших; и это будет напо­минанием о вас перед Богом вашим. Я, Господь Бог ваш».

Чин благословения колокола начинается обыч­ными вступительными молитвами, за которыми сле­дуют хвалитны псалмы 148–150. В 150-м псалме пророк Давид призывает хвалить Бога на всех му­зыкальных инструментах, употреблявшихся в его время в Израиле: «Хвалите Его во гласе трубнем, хвалите Его во псалтири и гуслех. Хвалите Его в кимвалехдоброгласных, хвалите Его в кимвалех восклицания».

Среди перечисленных инструментов есть все виды музыкальных инструментов – духовые (тру­бы), струнные (псалтирь, гусли), ударные (тимпаны, кимвалы).

Колокола, как и трубы взывали не только к людям, но и к Богу. Они служили общественным и духовным нуждам народа. Звоном колоколов хрис­тиане воздавали Богу славу и честь. Именно этому и посвящен 28-ой псалом, который читается в нача­ле Чина благословения колокола:

«Принесите Господеви славу и честь, Принесите Господеви славу имени его, ПоклонитесяГосподеви во дворе святем Его. Глас Господень на водах. Бог славы возгреме, Господь на водах многих. Глас Господень в крепости: Глас Господень в великолепии».

Псалмопевец Давид прославляет величие Божие, явленное в грозных силах природы: бурях, молнии и громе. Русские колокололитейщики, стремившиеся зву­ками многопудовых колоколов взывать к Богу, под­ражали величию грома, ибо «Бог славы возгреме».

Первая часть чина благословения кампана вос­ходит к библейским псалмам и древнееврейским образам. Вторая связана с новозаветными текстами и включает в себя прошения, мольбы и воззвания в ектениях, стихирах и молитвах. Так, диакон возгла­шает мирную ектению, где есть специально напи­санные для этого Чина прошения, в которых мо­лятся о благословении колокола во славу Имени Господня:

«О еже благословити кампан сей, в славу свя­того Имени Своего, небесным своим благословени­ем, Господу помолимся;

О еже подати ему благодать, яко да вси слы­шащий звенение его, или во дни или в нощи, воз­будятся к славословию Имени Святаго Твоего, Гос­поду помолимся;

О еже гласом звенения его утолитися и утишитися и престати всем ветром зельным, бурям же, громом и молниям, и всем вредным безведриям, и злорастворенным воздухом, Господу помолимся;

О еже отгнати всю силу, коварства же и наве­ты невидимых врагов, от всех верных своих, глас звука его слышащих, и к деланию заповедей своих возбудити я, Господу помолимся».

В этих четырех прошениях диакона выражено все понимание духовного назначения колокола, благовествующего во славу Имени Божиего и освяща­ющего своим звоном воздушную стихию. Эти про­шения диакона все более усиливаются следующей за ними молитвой священника, которая поминает Мо­исея и трубы им сотворенные: «...Господи Боже наш, хотяй от всех верных Твоих всегда славим и покланяем быти, а Ветсем завете рабу Своему законоположнику Моисею трубы сребряны сотворите, и сыном Аароновым жрецем в ня внегда жрети им тебе, вострубити повелел еси...»

В следующей, тайной, молитве «Владыко Боже Отче Вседержителю», священник обращается к Богу: «Кампан сей освяти и влей в он силу благодати Твоея, да услышавши вернии раби Твои глас звука его, в благочестии и вере укрепятся, и мужественно всем дьявольским наветом сопротивостанут... Да утолятся же и утишатся и престанут нападающие бури ветренные, грады же и вихри, и громы страш­ные. И молния, и злорастворенные и вредныя воздухи гласом его».

Здесь он вспоминает о разрушении древнего града Иерихона громогласным звуком труб: «Иже трубным гласом седмию жрец идущих пред кивотом свидения, Иерихонским твердым стенам пасти и разрушится сотворил еси: Ты и ныне кампан сей небесным Твоим Благословением исполни, яко да глас звенения его услышавше противныя воздушныя силы далече от града верных твоих отступят». Вслед за молитвой кропят колокол святой водой, и псаломщик читает 69-й псалом «Боже, в помощь мою вонми», взывающий об избавлении от гоните­лей, поскольку взывать о помощи в трудный час является одной из обязанностей колокола.

В Чине благословения поются особые, написан­ные на этот случай стихиры: «Земли и порочным стихиям» (глас второй), «Основания всея земли подвизаяй» (глас первый), «Всяческая единою» (глас чет­вертый). В поэтических текстах стихир перепеваются темы из молитв священника и прошений диакона: «Всяческая единою в начале собою непосредственые создавый Господи, ныне же вся посредственные действуяй гласом звона сего освященнаго, всякое уныние с ленивством от сердец верных твоих отжени...»

Действительно, сейчас врачи пришли к выводу, что колокола могут лечить людей: об этом свиде­тельствуют недавние открытия психиатра А.В. Гнездилова из Санкт-Петербурга, который лечит ряд психических заболеваний звучанием колокола.

Способность колокола воздействовать на духовный мир человека – отвращать его от дурных поступков, возбуждать к добру, отгонять лень и уныние – нахо­дит свое подтверждение в жизни, и даже порой по­падает на страницы художественной литературы. Так, в рассказе В. Гаршина «Ночь» герой, запутавшийся в жизненной ситуации человек, решает покончить жизнь самоубийством, выразив таким образом презрение к людям и к своей никчемной жизни, однако доле­тевший издалека колокольный звон понуждает его оставить эту мысль и как бы возродиться заново.

Текст «Чина благословения кампана» показыва­ет, что в Православной Церкви к колоколу относи­лись как к священному музыкальному орудию, спо­собному силой своего звука противостоять врагам, диавольским наветам, природным стихиям, притяги­вать благодать Божию, ограждать от вредных для человека сил и «злорастворенных воздухов».

II. 2. Очепные колокола на Руси

Существуют различия в способе звона на Запа­де и в России. В древности на Руси колокола на­зывали русским словом «язычные», хотя в Типико­не (Уставе) часто используется и латинское слово «кампан»: «ударяют в кампаны и клеплют довольно трезвоны».

В.В. Кавельмахер 12 , исследуя способы колоколь­ного звона и древнерусские колокольни, пришел к выводу, что способ звона при помощи удара язы­ком по корпусу на Руси утвердился окончательно лишь во второй половине XVII века. Западный же способ звонить посредством раскачивания колокола при свободном положении языка является более древним. Он бытует на Западе до сего дня, но и на Руси он широко практиковался довольно долгое время. Качающиеся колокола в Древней Руси назы­вали «очапными», или «очепными», а также «колоко­лами с очепом». Название это связано со словом «очеп», «оцеп», «очап», определявшим систему при­способлений, состоявшую из длинного или коротко­го шеста с веревкой на конце, приделанного к валу, скрепленному с колоколом. У тяжелого колокола веревка оканчивалась стременем, на которое звонарь ставил ногу, помогая себе тяжестью своего тела. Звонарь приводил в движение вал с прикрепленным к нему колоколом, который ударялся о язык. Таким образом, колокол, соприкасаясь с языком, издавал звон раскатом, рассыпчатым звуком; так звонили благовест, который считался основным видом цер­ковного звона. Изображение очепного звона есть на миниатю­ре летописного Лицевого свода XVI века: два звона­ря звонят в колокол с земли, нажимая на стремя веревки, привязанной к валу (очепу), скрепленному с колоколом.

Пассивное положение языка по отношению к корпусу колокола определяет и характер звучания западных колоколов, в котором слышатся, скорее, переливы без той мощи, на которую способен языч­ный большой русский колокол. Ударами языка по корпусу создавались сильные и яркие колокольные звоны, мелодии, гармонии, ритмы, а многочислен­ные трезвоны маленьких колокольчиков придавали всему звучанию особенный праздничный колорит. В эпоху барокко в XVII–XVIII веках резко увеличи­лось количество не только больших, но и малень­ких колокольчиков. В это время трезвоны станови­лись все более украшенными.

В. Кавельмахер усматривает три основных пе­риода в развитии колоколов и колокольного звона на Руси. Первый, от которого не сохранилось почти никаких существенных памятников колокольного искусства, охватывает время от Крещения Руси до начала XIV века, когда, вероятно, на Руси изна­чальным и доминирующим способом звона был очепной. Скорей всего именно этот способ и был заимствован из Европы вместе с колоколами, коло­кольнями и литейным искусством.

Второй период – эпоха Московского государ­ства, то есть от XIV века до середины XVII столе­тия, когда сосуществуют оба типа звона: очепной и языковый. На этот период также приходится на­чало развития башенных колоколов. Колокола язы­ковые начинают доминировать не ранее второй по­ловины XVII века, на это же время приходится расцвет барочного колокольного искусства, параллель­но которому развивается барочная хоровая музыка, крепнет традиция развитого многоголосного партес­ного концерта (слово «партесный» предполагает пе­ние по партиям. – Прим. ред.).

Третий период – от середины XVII века до XX столетия – характеризуется господством единого языкового типа звона. Как видно, наиболее разно­образная техника колокольного звона приходится на второй этап. Все три вида звона в соответствии с техникой звукоизвлечения имели особую конструк­цию, способы развески и приспособления, а также особый тип колокольных сооружений и звонничных проемов.

До сих пор на Севере сохраняются качающиеся очепные колокола, которые с течением времени ста­ли использовать как колокола языковые. Один та­кой очепный колокол находится в пролете звонни­цы Псково-Печерского монастыря. Следы очепных конструкций в виде разного рода гнездищ для кача­ющихся колоколов есть на многих звонницах, в том числе на звоннице Софийского собора в Новгороде, на колокольнях больших северных монастырей: Кирилло-Белозерского, Ферапонтова, Спасо-Каменного. В Москве остатки очепных конструкций сохранились на колокольне Ивана Великого, на Духовской церкви Троице-Сергиева монастыря, построеной псковски­ми мастерами как церковь «под колоколы» (вместе с колокольней).

Преимущество языкового звона заключалось в том, что раскачивание одного только языка, а не всего колокола, не производило столь разрушитель­ного воздействия на башню, где помещался коло­кол, что позволило отливать и устанавливать на колокольнях колокола огромных размеров.

II. 3. Иностранцы о колокольном звоне в Москве

Среди посетивших русскую столицу иностран­цев многие оставили описания колоколов и звонов. Важным историческим документом эпохи смутного времени явился дневник польского военноначальника Самуила Маскевича. В нем содержится много записей, касающихся жизни Москвы, и, в частно­сти, есть описания колоколов. Эти записи сделаны пером наблюдательного очевидца из вражеского ста­на: «Прочих церквей считается в Кремле до двадца­ти; из них церковь Св. Иоанна (колокольня Ивана Великого в Кремле. – Т. В.), находящаяся среди замка, замечательна по высокой каменной колоколь­не, с которой далеко видно во все стороны столи­цы. На ней 22 больших колокола; в числе их мно­гие не уступают величиною нашему Краковскому Сигизмунду; висят в три ряда, одни над другими, меньших же колоколов более 30. Непонятно, как башня может держать на себе такую тяжесть. Толь­ко то ей помогает, что звонари не раскачивают колоколов, как у нас, а бьют их языками; но чтоб размахнуть иной язык, требуется человек 8 или 10. Недалеко от этой церкви есть колокол, вылитый из одного тщеславия: висит он на деревянной башне в две сажени вышиною, чтоб тем мог быть виднее; язык его раскачивают 24 человека. Незадолго до нашего выхода из Москвы колокол подался немного в Литовскую сторону, в чем Москвитяне видели добрый знак: и в самом деле они нас выжили из столицы» 13 . В другом месте своего дневника, где повествуется о пожаре в Москве, он пишет о необычайной силе звука этих колоколов: «Вся Москва была обнесена деревянной оградой из теса. Башни и воро­та, весьма красивые, как видно, стоили трудов и времени. Церквей везде было множество и камен­ных, и деревянных; в ушах гудело, когда трезвонили на всех колоколах. И все это мы в три дня обратили в пепел: пожар истребил всю красоту Москвы» 14 .

Известными иностранцами, посетившими Моск­ву позже и оставившими свои впечатления о коло­кольном звоне, были Адам Олеарий, Павел Алеппский и Бернгард Таннер. Адам Олеарий пишет о том, что в Москве на колокольнях висело обычно до 5–6 колоколов весом до двух центнеров. Ими уп­равлял один звонарь 15 . Таковы были типичные мос­ковские колокольни с обычным набором колоколов.

Кроме того, Адам Олеарий описал звоны в са­мый большой в то время Годуновский колокол (Новый благовестник), отлитый в 1600 году при царе Борисе для Успенского собора: «Годуновский коло­кол весил 3233 пуда, он висел посреди Соборной площади на деревянном срубе под пятишатровой кровлей: две толпы звонарей приводили его в дви­жение, а третья наверху колокольни подводила к краю колокола его язык».

Павел Алеппский, побывавший в Москве в 1654 году, был поражен мощью и удивительной величи­ной русских колоколов. Один из них весом около 130 тонн был слышен за семь верст, отмечает он 16 .

Бернгард Таннер в описании путешествия польско­го посольства в Москву отмечает разнообразие ко­локолов, их различные размеры и способы звонов. В частности, он описывает перезвоны: «Сначала шесть раз ударяют в один наименьший колокол, а потом попеременно с колоколом побольше шесть раз, затем уже в оба попеременно с третьим еще большим столько же раз, и в таком порядке дохо­дят до самого большого; тут уже ударяют во все колокола» 17 . Способ звонить, описанный Таннером, называется перезвоном.

III. Разновидности колокольных звонов

Колокол в Православной Русской Церкви вос­принимался как глас Божий, призывающий в храм на молитву. По типу звона (благовест, праздничный трезвон, погребальный перезвон) человек определял тип богослужения и масштаб праздника. К праздни­ку двунадесятому звон был значительно торжествен­ней, чем к простому будничному или даже воскрес­ному богослужению. В самый важный момент Литургии, во время исполнения «Достойно», удара­ми в колокол оповещали всех, кто не смог явиться на службу, о том, что в церкви совершается преосуществление Даров, чтобы в этот момент каждый мог мысленно присоединиться к молитве.

Система церковных звонов была очень развита, что отражено в Уставе. Здесь определено, когда в какой праздник использовать тот или иной тип звона, в какие колокола звонить: «Пред службами вечерни, утрени, литургии бывает трезвон, и тогда, когда оне совершаются не в указанном порядке с другими службами. Так, перед вечернею на бдении (которою оно и начинается) бывает трезвон сряду после благовеста. Трезвон перед вечернею после часов бывает и тогда, когда вечерня предшествует Литургии, например в Благовещение, в Великий четверток, в Великую субботу и в дни Великой четыредесятницы, когда бывает Литургия Преждеосвященных Даров» 18 .

Разным видам церковной службы соответствуют разные типы колокольных звонов. Различают два основных вида: благовест и звон (и его разновид­ность трезвон). Благовестом называется такой звон, при котором ударяют в один колокол или в не­сколько, но не вместе, а поочередно в каждый ко­локол. В последнем случае благовест называют «пе­резвоном» и «перебором» 19 . Благовест имел свои разновидности, но сохранялся общий принцип уда­рять в каждый момент только в один колокол. О благовесте как типе звона в Типиконе нет никаких упоминаний. Для его обозначения в Уставе упот­ребляются такие слова: бить (в било), клепать, знаменать, ударять. Само понятие «благовест», по-ви­димому, возникает позднее, оно представляет собой русский перевод греческого слова «евангелос» – «благая весть», т.е. благовест знаменует благую весть о на­чале богослужения.

Второй тип – звон. В отличие от благовеста, здесь ударяют сразу в два и более колоколов. Среди разновидностей звона выделяется «трезвон», который получил свое наименование от трех ударов при уча­стии нескольких колоколов. Трезвон обычно идет вслед за благовестом на вечернем и утреннем богослужении и Литургии. На больших праздниках часто случается так, что благовест заменяется трезвоном, так как бла­говест – просто призыв к молитве, а трезвон – вы­ражение ликования, радостного, праздничного настроения. Трезвон в Типиконе упоминается во многих местах: в последовании Пасхальной утрени («Трез­вон в двои»), в Великую среду («Трезвон во вся») 20 .

В Пасху в знак особого величия праздника трезвон продолжался весь день, пасхальный звон назывался красным звоном. От Пасхи и до Возне­сения каждая воскресная обедня заканчивалась трез­воном. Трезвонили в царские, победные дни, на молебных пениях, в честь местночтимых русских святых, службы которым помещали в певческую книгу, получившую название «Трезвоны» по типу звонов, которыми звонили к этим службам.

Продолжительность любого звона в Церкви оп­ределялась Уставом. Так, длительность благовеста равнялась трем статьям, которые составляют одну кафизму (приблизительно 8 псалмов): «ударяет тяж­кая в железо, поя три статьи». Благовест ко Все­нощной длился время прочтения 118-го псалма «Блаженни непорочнии» – самого большого псалма Псалтыри, который составлял целую кафизму, либо читали 12 раз медленно «Помилуй мя, Боже» – 50-й псалом. В отличие от благовеста, трезвон был крат­ким и продолжался лишь в течение одного прочте­ния 50-го псалма: «Параекклисиарх клеплет в кампаны, ударяет тяжким ударением редко, елико реши псалом 50-й весь», – сказано в Уставе.

Звон, сопровождающий крестный ход, обычно развивается: звучит благовест в один колокол, затем уже во время самого хода подключаются другие колокола и звучит трезвон. Особый перезвон бывает в Пасхальную ночь при чтении Евангелия. В Типи­коне отмечено, что на каждой статье (отрывке из Пасхального евангельского чтения) ударяют один раз по одному колоколу, на последнем же возгласе уда­ряют во все кампаны и в великое било (то есть в конце общий удар во все колокола). 21 Чрезвычайно красочным был звон Пасхальной службы по описа­нию его в Чиновнике Софийского собора Новго­рода 22 . При чтении Евангелия по строкам поочеред­но святителем (епископом) и протодиаконом звонили в кандею, на улице – в вестовой колокол, а на колокольне был перезвон. На каждой новой строке ударяли в разные колокола от малого до великого, а заканчивали все звоном во все колокола.

В разных службах звон различался своим тем­пом. В праздничные дни он был энергичным, бод­рым, создающим веселое настроение. Для велико­постных и погребальных служб – медленный, печальный. В подборе колоколов на больших звон­ницах обязательно был колокол «Великопостный», отличавшийся заунывным тоном. Темп удара в коло­кола был очень важен. Типикон специально отмеча­ет, что в дни Великого поста звонарь звонит медлен­нее («параекклисиарх знаменует коснее»). Косный звон начинается с понедельника Великого поста, а уже в субботу первой седмицы он становится живее: «На субботу к повечерию не косный звон» 23 . Перед ран­ней службой звонят редко, перед поздней – часто.

Погребальный перезвон был самым медленным. Тяжелые редкие звуки создавали траурное настрое­ние, задавали темп ритуальному шествию. Каждый колокол звучал отдельно, сменяя один другого, за­тем в конце звонили одновременно во все колокола сразу. Так описывается перезвон при отпевании и погребении иереев – священнослужителей. 24 Погре­бальный перезвон прерывался трезвоном в самые важные моменты обряда: при внесении тела в храм, по прочтении разрешительной молитвы и в момент погружения тела в могилу.

Погребальный перезвон в службах Великой пят­ницы, связанных с крестной смертью Христа и его погребением, начинается перезвоном перед выно­сом Плащаницы в Великую пятницу на вечерне и в Великую субботу на утрени во время обхода с Плащаницей вокруг храма, изображающего процес­сию выноса тела и погребения Христа. После вне­сения плащаницы в храм начинается трезвон. Та­кой же порядок звона бывает и в дни особого поклонения Животворящему Кресту Господню: в день Воздвижения (14 сентября), в Крестопоклон­ную неделю Великого поста и 1 августа при праз­дновании Происхождения Честнаго Древа Животво­рящего Креста Господня. Медленный перезвон колоколов при выносе креста заканчивается трезво­ном в момент окончания процессии.

IV. Древнерусская литература о колоколах

О колоколах немало говорится в русской лите­ратуре, начиная с самых древних источников. Пер­вое упоминание о них в русской летописи под 1066 годом связано с Новгородом и св. Софией, с кото­рой полоцкий князь Всеволод снял колокола: «Колоколы съима у св. Софии и понекадила съима» 25 .

Есть упоминание о колоколах и в киевской былине об Илье Муромце:

«И повели-то Илью да ко виселице И сопровождають Илью да как Муромца Со всеми звонами-то церковными...» 26

В новгородской былине о Василии Буслаеве любопытен эпизод битвы Василия с новгородцами на мосту, когда неожиданно является старец-богатырь Андронище, надевший на себя огромный медный ко­локол с колокольным языком в руках вместо палицы:

«Как тут старчище Андронище Навалил на плечи на могучие Монастырский медный колокол, Невелик колокол – в девяносто пуд Да идет на речку Волхов, на тот Волхов мост, Колокольным языком сам подпирается, Ин Калинов мост да подгибается...» 27

В «Слове о полку Игореве» говорится о колоко­лах Полоцка: «Тому (Всеславу) в Полоцке позвони на заутрюню рано у святыя Софеи в колоколы, а он в Киеве звон слыша». Эта аллегория о звоне полоцких колоколов, слышимых в Киеве, может свидетельствовать о том, что в ту раннюю пору стремились отливать звучные колокола. Особенно славились на Руси новгородские колокола, хотя и поется в народной песне, что «Звонили звоны в Новгороде, звончей того во каменной Москве».

Новгород гордился звонами колоколов своего Софийского собора и древнейшего Юрьевского мо­настыря XI века. Несомненно, среди прочих выде­лялся новгородский вечевой колокол – символ сво­боды и независимости Новгородской республики.

Вечевой колокол созывал новгородцев для ре­шения государственных проблем всенародно, гласно. В летописях он также назывался «вечий», или «веч­ный», и воспринимался как символ законности и свободы. Неслучайно после завоевания Новгорода Иваном III и лишения новгородцев былой свободы вечевой колокол был вывезен в Москву и повешен вместе с другими колоколами. В летописи говорит­ся: «Отселе вечевому колоколу в нашей отчине в Великом Нове граде не быти... Не быти в Великом Новегороде ни посаднику, ни тысяцкому, ни вечю не быти; и вечный колокол свезоша на Москву».

В «Задонщине» – сочинении о Куликовской бит­ве – описываются вышедшие на сражение с Мама­ем новгородские войска. Они в тексте этого лите­ратурного произведения Древней Руси неотделимы от своих колоколов – символа независимости и непобедимости: «Звонят колокола вечные в вели­ком Новегороде, стоят мужи новгородцы у святой Софии» 28 .

Есть упоминания о колоколах в «Царственной книге». Известен рассказ, повествующий о смерти царя Василия Ивановича III. В связи с этим был, как сказано, «плачевный звон в большой колокол». В миниатюре рукописи изображен царь на смертном одре, а на первом плане звонари звонят с земли в колокол очепного типа. 29

В первые годы царствования Ивана IV в лето­писи под 1547 г. описывается эпизод падения коло­кола. Летописец выделяет его в специальный абзац «О колоколе», что свидетельствует о значимости случившегося события: «Тоя же весны, месяца июня 3, начаша благовестити вечерню и отломишася уши у колокола, и паде с деревянныя колоколницы, и не разбися. И повеле благоверный царь приделати ему уши железныя, и приделаша ему уши после великого пожару и поставиша его деревяной же колоколницы, на том же месте у Ивана Святого под колоколы, и глас звонкий по старому». 30 Этот интересный эпизод колокольной жизни содержится и на миниатюре «Царственной книги» XVI столетия. Здесь отчетливо видно, как колокол под шатровым куполом с очепом и веревкой упал, отделившись от вала. На миниатюре этой рукописи изображены мастера, починя­ющие колокол: они приделывают к нему железные уши на горниле (передний план), а затем привеши­вают его под колокольню (задний план). Два звона­ря справа и слева дергают за веревки, прикреплен­ные к очепам, приводя в движение вал с колоколом.

Летописи обычно упоминают о литье колоко­лов, переливке и починке, пропажах и пожарах, во время которых колокольная медь расплавлялась слов­но смола. Все это – свидетельства большого внима­ния к колоколам в Древней Руси. Сохранились и имена многих мастеров-литейщиков, которые мы находим на поверхности колоколов 31 . Новгородские писцовые книги XVI века донесли до нас сведения и о звонарях того времени.

V. Легенды о колоколах

Звук больших колоколов всегда создавал ощу­щение магической, необыкновенной силы и таин­ственности. Это впечатление связывалось не столько с самим ударом колокола, сколько с его гулом. В Вологодской летописи XVI века описывается нео­бычное таинственное явление, когда вдруг колокола сами загудели, и многие жители, слышавшие этот гул, поведали о нем: «В субботу в самую заутреню мнози слышали, что колоколы московские на площа­ди звучали о себе тако, коли после звону звучат» 32 . Эта повесть о самопроизвольном гуле колоколов без звона в них невольно вызывает ассоциацию с леген­дой о Китежских колоколах. Великий Китеж по молитвам святой Февронии стал невидим (по другой версии он погрузился на дно озера Светлый Яр), лишь слышен был гул Китежских колоколов. Этот гул услышали татары, пришедшие грабить город, а также предавший своих соотечественников Гришка Кутерьма, который согласно либретто оперы Римско­го-Корсакова «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии», чувствуя угрызения совести и стараясь их заглушить, просил плененную Февронию надвинуть шапку ему на уши, «чтобы звону мне не слышати» (сам Гришка был привязан к дереву).

О колоколах, связанных с русской историей, народ сложил немало красивых легенд (особенно о тех, что были изгнаны и понесли наказание). На­пример, с Угличским колоколом, высеченным кну­том и отправленным в Сибирь в город Тобольск, связано предание, что звон этого колокола имел целебные свойства, лечил больных детей. Народ считал, что этот колокол чудотворен: «Почти каж­дый день можно было слышать глухой звук этого колокола: это крестьянин, взобравшись на колоколь­ню, обмывает язык колокола, несколько раз звоня при этом, а воду уносит в туесках домой, как сред­ство против детских болезней» 33 .

Другая легенда напоминает поэтичную рожде­ственскую сказку и связана с Новгородским вече­вым колоколом. Она распространена на Валдае и повествует о том, как здесь появился первый коло­кольчик, ставший впоследствии знаменитым валдай­ским. «По приказу Ивана III вечевой новгородский колокол был снят с Софийской звонницы и отправ­лен в Москву, чтобы звучал согласно со всеми рус­скими колоколами и не проповедовал бы больше вольницы. Но до Москвы так и не добрался новго­родский пленник. На одном из склонов валдайских гор сани, на которых везли колокол, покатились вниз, испуганные кони понесли вскачь, колокол сорвался с воза и, свалившись в овраг, разбился вдребезги. С помощью какой-то неведомой силы множество мел­ких осколков стали превращаться в маленькие, чу­десно рожденные колокольчики, местные жители собрали их и стали отливать по их подобию свои, разнося славу о вольнице новгородской по всему свету» 34 . Вариант этой легенды сообщает, что валдай­ские кузнецы собрали обломки вечевого колокола и из них отлили свои первые колокольчики. Существу­ют еще и другие версии, в которых фигурируют конкретные персонажи – кузнец Фома и странник Иоанн: «Вечевой колокол, свалившись с горы, раз­бился на мелкие части. Фома, собрав горсть оскол­ков, отлил из них непередаваемо звонкоголосый колокольчик. Этот колокольчик выпросил у кузнеца странник Иоанн, надел себе на шею, и, сев верхом на свой посох, облетел с колокольчиком всю Рос­сию, разнося весть о вольнице новгородской и сла­вя валдайских мастеров» 35 .

На Востоке существовали свои легенды, связан­ные с колоколами. У турок, например, было пове­рье, что звон колоколов возмущает спокойствие душ, витающих в воздухе. После разорения Константи­нополя в 1452 году турки в силу религиозной ан­типатии уничтожили почти все византийские коло­кола, за исключением некоторых, находящихся в отдаленных монастырях Палестины и Сирии. 36

VI. Колокола как помянники и памятники

В России было принято дарить колокола в цер­ковь. Такие вклады совершали многие члены царс­кой семьи. На колокольне Новодевичьего монасты­ря есть колокола, подаренные царями и князьями, в том числе царевной Софьей, князем Воротынским, Иваном IV. Но дарили колокола в храм не только высокопоставленные особы, но и богатые купцы и даже зажиточные крестьяне. В разных архивах со­хранилось немало сведений о таких актах благотво­рительности. Колокола отливали в поминовение души умершего, в память родителей, что было особенно распространено на Руси, так как считалось, что каж­дый удар такого колокола – это глас в память об усопшем. Колокола отливали по обету с обещанием отдать колокол в храм после исполнения желаний.

Немало на Руси было изготовлено колоколов-памятников, отлитых в связи с событиями, которые необходимо было сохранить в народной памяти. Таким колоколом-памятником является «Благовестник» на Соловках. Он был сделан в память войны 1854 года, во время которой два английских судна («Бриск» и «Миранда») обстреливали Соловецкий монастырь. Дрожали монастырские стены, но все же обитель и все ее жители остались невредимы. Из двух монастырских пушек открыли огонь по непри­ятелю, в результате был подбит один фрегат, это заставило англичан удалиться. В память об этом событии на Ярославском заводе был отлит колокол и воздвигнута для него колокольня (1862–1863 гг.), к сожалению, не сохранившаяся. Колокол «Благовестник» в настоящее время находится в Соловецком государственном историко-архивном и природном музее-заповеднике.

«КОЛОКОЛА ЗЕМЛИ РУССКОЙ. Из глубины веков до наших дней» – так называется книга Владислава Андреевича Горохова. Вышла она в Москве в 2009 году в издательском доме «Вече». Книга относится к разряду духовно-просветительской литературы и для широкого круга читателей вряд ли предназначена. Это научное исследование о создании колоколов, о колокольном деле, о его истории, о судьбе знаменитых мастеров колокольного звона, о мастерах-литейщиках и о многом другом, прямо и косвенно касающемся литья и истории колоколов. Читать книгу не очень просто – это отнюдь не художественная литература. Но в ней содержится масса очень интересных сведений о русском колокольном звоне. Некоторые из них я приведу в этой публикации. Читать её можно под суздальский колокольный звон.

Колокола. История

Когда впервые колокол пришёл на Русь и почему так называется?

Учёные до сих пор спорят об этимологии слова. Есть в греческом языке слово «калкун», в некоторой степени созвучное слову «колокол», оно означает «било». В том же греческом языке глагол «kaleo», переводится как «звать». Крик в древнеиндийском языке – «kalakalas», а в латинском – «kalare». Все они в той или иной степени созвучны и объясняют дохристианское предназначение колокола – созывать людей. Хотя скорее всего, слово «колокол» берёт начало от славянского «коло» – круг. От этого же обозначения происходят другие слова, например – «колобок», «коловорот». Есть и астрономические понятия с этим же корнем – «коло солнца», «коло луны». Поэтому понятие «коло – кол» можно объяснить как окружность в круге – «коло-кол».

Правда, президент Российской академии наук с 1813 по 1841 год А.С.Шишков в «Кратком азбучном словаре» описывает происхождение слова «колокол» от слова «кол» и объясняет, что в древности для извлечения звука ударяли медной жердью, называемой «кол» о другую такую же жердь – «кол о кол». Созвучие и правда очевидно, но не все слова в русском языке произошли от простого созвучия и слияния нескольких определений.

Доподлинно неизвестно когда впервые люди стали использовать колокола. Вряд ли в дохристианские времена. Упоминания о них в летописях датируются XII веком. Есть запись о колоколе в Путивле, от 1146 года, во Владимире-на-Клязьме в 1168 году. А знаменитый вечевой колокол в Великом Новгороде впервые упомянут в 1148 году.

Колокола. Из какого металла отливали

Из чего делали колокола? Понятно, что из колокольной бронзы – сплава меди и олова. Многие считают, что для чистоты звука в сплав добавляли драгоценные металлы. Ничего подобного! Наоборот, для достижения лучшего звучания в колоколе не должно быть никаких примесей – лишь медь и олово, причём в следующем соотношении – 80% меди и 20% олова. В сплаве для изготовления колокола допускалось не более 1, максимум – 2% естественных примесей (свинец, цинк, сурьма, сера и другие). Если же состав примесей в колокольной бронзе превышает допустимые два процента, звук колокола значительно ухудшается. С колокольной медью всегда были трудности. Ведь процентное отношение примесей точно никто не знал, химического анализа ещё не существовало. Интересно, что в зависимости от величины колокола мастер увеличивал или уменьшал соотношение олова. Для небольших колоколов олова добавляли больше – 22-24%, а для крупных – 17-20%. Ведь если в сплаве больше олова, звук будет звонче, зато сплав будет хрупким и колокол легко может разобиться. В старые времена понижали процент олова для гарантированной прочности колокола.

Что касается золота и серебра, то этими металлами нередко золотили или серебрили поверхности колоколов, делали надписи, изображения. Известен колокол, который сплошь покрыли серебром. А иногда серебряными колоколами называли те, в составе которых было много олова – сплав в этом случае получался светлым.

Чтобы подчеркнуть удивительный звон колокола или ансамбля колоколов говорят, что у них “малиновый звон”. Оказывается, это определение никакого отношения к ягоде не имеет. Происходит оно от названия города Мехелен, что находится в той части Бельгии, что в старину называлась Фландрией. Французское название города – Malines (Мали́н), именно там в Средневековье разработали оптимальный сплав для литья колоколов. Потому и у нас приятный по тембру, мягкий, переливающийся звон стали звать по звону из города Малина – т.е. малиновым звоном.
Уже к XVII веку Мехелен стал центром колокольного литья и колокольной музыки в Европе, и по сей день остаётся таковым. Знаменитые карильоны делают именно в Малине. В России первый карильон услышали благодаря Петру I, царь заказал его в Южных Нидерландах и его звон соответствовал мехеленскому (малиновому) стандарту.

Имена колоколов

А сколько же колоколов было на Руси? Или, хотя бы в Москве? По сведениям шведского дипломата Петра Петрея, который написал «Историю о великом княжестве московском» в столице государства в XVII веке было свыше четырёх тысяч(!) церквей. В каждой – от 5 до 10 колоколов. А норвежский писатель Кнут Гамсун на рубеже XIX – XX веков пишет:

«Я побывал в четырёх из пяти частей света. Мне приходилось ступать на почву всевозможных стран, и я повидал кое-что. Я видел прекрасные города, громадное впечатление на меня произвели Прага и Будапешт. Но чего-либо подобного Москве я никогда не видел. Москва – это нечто сказочное. В Москве около 450 церквей и часовен. И когда начинают звонить в колокола, то воздух дрожит от множества звуков в этом городе с миллионным населением. С Кремля открывается вид на целое море красоты. Я никогда не представлял себе, что на земле может существовать подобный город. Всё кругом пестрит красными и золочёными куполами и шпилями. Перед этой массой золота в соединении с ярким голубым цветом бледнеет всё, о чём я когда-либо мечтал».

В старину, да и теперь, большие звучные колокола получали собственные имена. Например – «Медведь», «Господарь», «Гуд», «Переспор», «Неопалимая Купина», «Георгий», «Сокол». Некоторые, напротив, получали обидные клички: «Баран», «Козёл», «Беспутный» – так народ именовал те колокола, что диссонировали с звучанием общего ансамбля звонницы.

Колокола на колокольне и звоннице

Интересно, что звучание подбора, то есть группы колоколов зависит от того, где они расположены.

Суздаль. Колокольня Смоленской церкви

Необходимо, чтобы вес колоколов равномерно распределялся на несущих конструкциях звонницы во избежание перекоса. Обычно колокола развешивают, увеличивая их вес справа налево от помоста звонаря.
Выяснилось также, что оптимальной для благозвучия является шатровая колокольня с опорным столбом посередине. Самый большой колокол (или пара больших) размещают по одну сторону столба, все остальные – по другую. Колокола подвешивают на брусьях, которые одновременно служат опорой для основания шатра, иногда их располагают на специальных балках.

Суздаль. Кремлёвская часобитная башня.

Почему же в некоторых храмах и монастырях строят колокольни, в некоторых – звонницы? Колокольни удобны с точки зрения размещения колоколов на разных ярусах. В них можно поместить много разных колоколов. И звук с колокольни распространяется равномерно, во все стороны. Со звонницы звучание подбора с разных сторон слышно по-разному. Но на них удобно добиться слаженности звучания. Ведь на разных ярусах колокольни звонари не видят друг друга, тогда как на звоннице они стоят рядом и ансамбль колокольного звона звучит слаженно.
На Русском Севере, где селения редки а расстояния огромны, колокольни старались располагать таким образом, чтобы звук от одной из них был слышан на другой. Таким образом колокольни «переговаривались» друг с другом, передавали вести.

Мастера колокольных дел

Благозвучный перезвон колоколов зависит не столько от их расположения. У каждого из них есть свой родитель – мастер, который их сделал. Есть мнение, что старые колокола звонили лучше, звон у них был серебряный, малиновый. Но нужно знать, что древние мастера тоже ошибались. У них под руками не было пособий и технических методик. Всё делалось методом проб и ошибок. Порой приходилось не раз переливать колокол. Опыт и умение приходили со временем. История донесла до нас имена знаменитых мастеров. При царе Борисе Годунове жил литейщик, которого больше помнят как создателя знаменитой в Москве. Но он был известен и как колокольных дел мастер. Звали его Андрей Чохов. До наших дней дожили четыре его пушки и три колокола. Колокола висят на Успенской звоннице Московского Кремля. Самый большой из них зовут «Реут». Он весит 1200 пудов, отлит был в 1622 году. Там же есть и два небольших колокола, отлитые годом ранее.

Соборная площадь Кремля. Успенская звонница и колокольня Иван Великий

Знаменит был и мастер-литец Александр Григорьев. Жил он при царе Алексее Михайловиче. Колокола его работы предназначались для самых знаменитых храмов. В 1654 году он отлил 1000-пудовый колокол для Софийского собора в Новгороде. Годом позже – 187-пудовый, набатный на Спасские ворота Кремля. Ещё через год – колокол весом в 69 пудов для Иверского монастыря на Валдае. В 1665 году 300-пудовый для Симонова монастыря в Москве и в 1668 – для Саввино-Сторожевского монастыря в Звенигороде, весом в 2125 пудов. К сожалению, не один из них не сохранился.

Знаменитой была и династия литейщиков Моториных. Родоначальником её был Фёдор Дмитриевич. Его дело продолжили сыновья Дмитрий и Иван, внук Михаил. В истории колокольного дела Иван Дмитриевич считается самым выдающимся мастером. Его колокола звонили и в Троице-Сергиевой лавре, и в Киево-Печерской. Для последней он отлил самый главный колокол весом в 1000 пудов.

Царь-колокол в Москве

Колокольные артели и заводы

На смену мастерам-одиночкам пришли целые артели, а потом – заводы. На всю страну славился завод П.Н.Финляндского. Открылся завод в Москве в конце XVIII века, когда литейное производство в самом городе, на Пушечном дворе держать более стало опасно. На его заводе выполняли заказы на отливку колоколов из Парижа, Сан-Франциско, Афона, Иерусалима, Токио и других стран. Отливали колокола и для храма «Спас на Крови». А когда сам хозяин появлялся на Сухаревке и покупал бронзовый лом, то в Москве знали – скоро колокол отливать будут. Пора слухи распускать. И ходили по златоглавой удивительные небылицы – что в Москва-реке кита поймали, что Спасская башня провалилась, да что на ипподроме жена швейцара тройню родила и все с жеребячьими головами! И все знали – у Финляндского колокол льют, а чтобы звук будущего новорожденного чище и звонче был, надо небылиц побольше наплести, вот и старались.

Славился также завод Михаила Богданова. Делали они и маленькие поддужные колокольчики и нередко на заснеженных дорогах «однозвучно звучал колокольчик», отлитый на заводе Богданова.

На заводе Афанасия Никитича Самгина отливали колокола для храма Христа Спасителя Преславного Преображения, что построен на месте крушения царского поезда где, благодаря огромной физической силе Александра III, осталась невредимой вся императорская фамилия.

В конце XIX столетия все путеводители Ярославля настойчиво рекомендовали посетить литейный завод товарищества Оловянишникова, чтобы понаблюдать за захватывающим зрелищем – отливкой нового колокола. Высокое качество колоколов Оловянишниковых признали и в Старом, и в Новом свете – завод получил серебряную медаль на выставке в Новом Орлеане и золотую – в Париже.

Звонари. Константин Сараджев

Но как бы не хорош был колокол, если тронет его рука постороннего человека, то не запоёт он, а застонет. Были на Руси знаменитые звонари. Есть и сейчас. Но один из них был совершенно уникальным музыкантом – по другому и не назовёшь Константина Сараджева. Его судьбу, как и судьбу многих других, разрушило послереволюционное лихолетье. Умер удивительный звонарь в 1942 году в возрасте 42 лет в доме для нервно-больных. Вот что говорил о своём чувстве музыки сам звонарь:

«С самого раннего детства я слишком сильно, остро воспринимал музыкальные произведения, сочетания тонов, последовательности этих сочетаний и гармонии. Я различал в природе значительно, несравненно больше звучаний, чем другие: как море сравнительно с несколькими каплями. Много больше, чем абсолютный слух слышит в обычной музыке!..
И сила этих звучаний в их сложнейших сочетаниях не сравнима ни в какой мере ни с одним из инструментов – только колокол в своей звуковой атмосфере может выразить хотя бы часть величественности и мощи, которая будет доступна человеческом у слуху в будущем. Будет! Я в этом совершенно уверен. Только в нашем веке я одинок, потому что я слишком рано родился!»

Послушать Сараджева приходили профессиональные музыканты, учёные, поэты, все любители хорошей музыки. О том, где и когда будет звонить Сараджев, узнавали друг от друга и собирались к назначенному времени. Среди почитателей была и Анастасия Цветаева. Вот как она по собственным впечатлениям писала в рассказе «Сказ о звонаре московском»:

«И всё-таки звон ворвался неожиданно, взорвав тишину… Словно небо рухнуло! Грозовой удар! Гул – и второй удар! Мерно, один за другим рушится музыкальный гром, и гул идёт от него… И вдруг – заголосило, залилось птичьим щебетом, заливчатым пением неведомых больших птиц, праздником колокольного ликования! Перемежающиеся мелодии, спорящие, уступающие голоса… оглушительно нежданные сочетания, немыслимые в руках одного человека! Колокольный оркестр!
Это было половодье, хлынувшее, ломающее лёд, потоками заливающее окрестность…
Подняв головы, смотрели стоявшие на того, кто играл вверху, запрокинувшись. Он летел бы, если бы не привязи языков колокольных, которыми он правил в самозабвенном движении, как бы обняв распростёртыми руками всю колокольню, увешанную множеством колоколов – гигантских птиц, испускавших медные гулкие звоны, золотистые крики, бившиеся о синее серебро ласточкиных голосов, наполнивших ночь небывалым костром мелодий»

Незавидна судьба Сараджева. Незавидна и судьба многих колоколов. Горельефы знаменитых учёных и писателей, что украшают здание библиотеки им. Ленина в Москве на Моховой улице сделаны из колокольной бронзы – к 16-ти летию Октябрьской революции для них перелили колокола восьми московских храмов.

Колокола – путешественники Данилова монастыря

А с колоколами Данилова монастыря и вовсе произошла удивительная история. Коммунисты запретили колокольный звон по всей России же в 20-х годах ХХ века. Множество колоколов сбросили с колоколен, разбили, перелили на “нужды индустриализации”. В 30-х годах американский предприниматель Чарльз Крейн купил по цене лома колокола Данилова монастыря: 25 тонн колоколов, весь подбор монастырского звона. Крейн хорошо понимал и ценил русскую культуру и осознавал, что если не выкупить этот ансамбль, он навсегда будет потерян. В письме Чарльза сыну Джону мы находим объяснение его поступку: «Колокола великолепны, красиво установлены и сделаны в совершенстве… этот небольшой подбор может быть последним и почти единственным фрагментом прекрасной российской культуры, оставленным в мире».

Приобретение предпринимателя нашло новый дом в Гарвардском университете. Настраивал этот ансамбль Константин Сараджев. Среди 17 вновь прибывших колоколов студенты сразу выделили один с удивительным и редким по красоте звуком и сразу окрестили его «Колокол Матушки Земли». Его отливал в 1890 году на заводе П.Н.Финляндского знаменитый мастер Ксенофонт Верёвкин. Были в ансамбле и два колокола самого Фёдора Моторина, отлитые в 1682 году – «Подзвонный» и «Большой».

После войны студенты Гарвардского университета организовали клуб звонарей русских колоколов и осваивали традиции звона. Но вот незадача, как бы не настраивали русские колокола на чужбине, каких бы мастеров не приглашали, звучали они не так радостно, звучно и весело, как в родном Даниловом монастыре. Звук от них шёл чистый, громкий, мощный, но очень одинокий и настороженный, не создающий ансамбль. Колокола подтвердили старое русское поверье, что лучший звук у колокола – у себя на Родине. Ведь не стал звонить владимирский колокол в Суздале, куда возил его великий князь Александр Васильевич Суздальский. Об этом и в летописях упоминается. А как вернули его на родное место, так и «глас яко же и прежде богоугоден».

Видно тосковали колокола по родной Даниловой обители. Прошли безбожные времена. В 1988 году одним из первых на Руси вновь открылся монастырь князя Даниила, возобновились службы в его храмах. Патриарх Алексий II освятил звонницу старейшей обители в Москве. Для университета Гарварда на воронежском колокололитейном заводе фирмы «Вера» заказали новые колокола – точно такие же, числом 18, общим весом 26 тонн. Отливку делали по старинным технологиям. Разве что вместо глиняных форм применили керамические. Поэтому рисунки на новых колоколах получились на редкость чёткими. И звучание дубликатов соответствует звучанию подлинного подбора – это было главным условием возвращения колоколов в Москву.

А «странники», столько лет благодарно служившие американским студентам, вернулись в родную обитель. Вместе с копиями колоколов Данилова монастыря на заводе отлили ещё два – для университета с символикой Гарварда с благодарностью за сохранение бесценного сокровища и для Свято-Данилова монастыря с символикой России и США в благодарность тем, кто участвовал в судьбе нашей звучащей святыни, кто верил, ждал и дождался.

Колокола. Обычаи

Говоря о колокольных традициях, нельзя не вспомнить и маленькие поддужные колокольчики, которые отливали на . Колокольчики эти звенели на всех проезжих трактах, а в городах велено было их подвязывать. Только императорские курьерские тройки могли скакать в городах с колокольчиком. Легенда гласит, что когда повезли в Москву мятежный Вечевой колокол из , то не покорился он завоевателям. На свалился колокол с саней и разбился на тысячи… маленьких колокольчиков. Конечно, это не более чем легенда, но именно там находится единственный в России музей колоколов. Подчеркну – колоколов, а не валдайских колокольчиков.

Русские колокола всегда отличались колоссальными размерами по сравнению с их европейскими собратьями. Один из крупнейших западных колоколов – краковский “Зигмунт” (о нём будет сказано ниже) – весит всего лишь 11 тонн, что для России звучит довольно скромно. Ещё при Иване Грозном у нас отлили 35-тонный колокол. Известен был колокол весом 127 тонн, отлитый по приказу царя Алексея Михайловича. Он разбился, упав со звонницы, во время одного из многочисленных московских пожаров. Отливка огромного колокола была богоугодным делом, ведь чем больше колокол, чем ниже его звучание, тем быстрее молитвы, вознесённые под этим колоколом, достигнут Господа. Но есть и другая причина, почему в Западной Европе колокола не достигли таких размеров, как у нас. Ведь на западе раскачивают сам колокол, а в России – лишь его язык, который весит несоизмеримо меньше. Однако и на Западе существует множество знаменитых колоколов и не меньше связанных с ними легенд и любопытных историй.

Колокола в Европе

Удивительная колокольная история произошла в середине XVII века в Моравии. Шведский полководец Торстенсон три месяца беспрерывно атаковал богатейший город Чехии Брно. Но взять город шведы так и не смогли. Тогда командующий собрал военный совет и объявил собравшимся, что на следующий день состоится последний штурм города. Брно должен быть взять до того, как в полдень зазвонит колокол на соборе Святого Петра. «В противном случае нам придётся отступить» – твёрдо сказал полководец. Это решение услышал местный житель и, оценив их важность, пробрался в город и сообщил об этом горожанам. Жители Брно сражались не на жизнь, а на смерть. Но и шведы им не уступали. Враги в некоторых местах преодолели городские стены, когда колокол собора пробил 12 раз. Никто не посмел ослушаться приказа Торстенсона, неприятель отступил к вечеру навсегда ушёл из Брно. Так 12 ударов спасли город. С тех пор ежедневно ровно в 11 часов в память об этом событии с главного собора раздаются не 11, а 12 ударов колокола. Также, как и более 350 лет назад, когда находчивые горожане на час раньше пробили спасительные 12 ударов.

Интересны некоторые колокольные традиции запада. В Бонне «Колокол чистоты» созывал жителей на еженедельную уборку городских улиц и площадей, немецкий «воскресник». В Турине «Хлебный колокол» сообщал хозяйкам, что пора замешивать тесто. «Трудовой колокол» Бадена объявлял об обеденном перерыве. В Данциге ждали удара «Пивного колокола», после которого открывались питейные заведения. А в Париже, наоборот, таковые закрывали по сигналу «Колокола пьяниц». В Этампе звон колокола предписывал гасить городские огни и его прозвали «Преследователем гуляк», а в Ульме «Колокол чудаков» напоминал, что поздно вечером опасно оставаться в тёмных и тесных средневековых улочках города. В Страсбурге о начале грозы предвещал «Колокол бури». На есть дом «У каменного колокола», угол его фасада украшен архитектурным элементом в виде колокола. Старая легенда говорит, что наступит время и этот колокол оживёт и заговорит на своём языке. Старинный колокол в “Зигмунд” может и тучи разогнать, и девушкам суженого накликать.

Краков. Вавель. Колокол “Зигмунд”

Колокола в литературе

Русский народ придумал множество загадок о колоколе. Вот самые интересные:
Из земли взяли,
На огне грели,
Опять в землю положили;
А как вынули – стали бить,
Чтоб мог говорить.

В церковь других созывает, а сам в ней не бывает.

Не обошли колокол и русские поэты. Известно стихотворение Великого Князя Константина Константиновича Романова (К.Р.) о русском звоне. Все помнят стихотворение Владимира Высоцкого «Набат». На памятной доске поэта на Малой Грузинкой улице, где жил Высоцкий его портрет изображён на фоне разбитого колокола.

Мемориальная доска Владимиру Высоцкому на доме Малая Грузинская, 28

Большую коллекцию колокольчиков собрал Булат Шалвович Окуджава. До сих пор ежегодно 27 августа в Переделкино отмечают день колокольчика. В этот день почитатели творчества Окуджавы привозят в его дом музей очередной дар – колокольчик.
Как радостно, что сейчас опять зазвучали в церквях колокола. Пока робко и скромно. Но чисто и звучно плывёт над Родиной серебряный звон.

«…В синем небе, колокольнями проколотом, –
Медный колокол, медный колокол –
То ль возрадовался, то ли осерчал…
Купола в России кроют чистым золотом –
Чтобы чаще Господь замечал….»
В.Высоцкий «Купола» 1975 г.

А это настоящий колокольный звон суздальских звонарей Спасо-Евфимьевского монастыря. Услышать их может каждый, исполняют они небльшой колокольный концерт ежечасно, когда монастырь открыт для посетителей. Две записи, – на три минуты.

И короче – меньше двух минут.

По материалам книги В.А.Горохова «Колокола земли русской. Из глубины веков до наших дней». М, «Вече», 2009 г.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru

Размещено на http://www.allbest.ru

Введение

Издавна на Руси раздавался колокольный звон -- призывный и торжественный, радостный и грустный. Колокольчики и бубенчики ямщиков скрашивали путникам однообразную дорогу. Колокола на церковных башнях размеряли течение дней в городах и селах, церковный звон сопровождал будничную жизнь, радовал благовестом в праздники... Он будил людские души ото сна, не давал им зачерстветь, делал всех добрее и красивее. Колокольный звон мало кого и сейчас оставляет равнодушным. Веселый перезвон маленьких колокольчиков будоражит и радует, низкое звучание больших - умиротворяет. Колокола сообщают нам о церковных праздниках, призывают людей очиститься и покаяться. Как и откуда возникло на Руси это чудо, колокол?

1. Легенда об изобретении колокола

В первые годы и даже века христианства колокол не использовался славянами, хотя изобретен он был, согласно легенде, еще в IV веке Павлином Милостивым, епископом из итальянского города Нола. Будто бы возвращаясь после службы домой, прилег отдохнуть в поле и во сне увидел ангелов, которые держали в руках полевые цветы колокольчики, трепетавшие на ветру, услышал благостные звуки.... Проснувшись под впечатлением чудного видения, епископ позвал мастера и приказал ему изготовить небольшие медные колокола наподобие полевых колокольчиков и научить их петь…

Легенды не проверяют, им принято верить - или не верить. По своей внешней форме колокол - не что иное, как опрокинутая чаша, из которой как бы изливаются звуки, несущие в себе Божию благодать.

2. Появление колоколов на Руси

Колокола на Руси появились в 10 веке с принятием христианства, но широко распространились с конца XVI в. А в XVII-XX вв. они так широко и прочно вошли в церковный обиход, так слились с богослужением Русской Православной Церкви и с представлением о русском народном благочестии, что вопрос об их духовно-символическом значении заслуживает особого внимания.

Вопрос, откуда пришли колокола на Русь, до сегодняшнего времени остается открытым. Одни считают, что колокольные звоны пришли из Западной Европы, другие родиной колокольного звона считают Византию, третьи говорят, что колокольный звон появился на Руси независимо ни от кого. Ряд исследователей полагает, что родина колоколов - Китай. Действительно, технология бронзового литья там была создана еще в эпоху Ся (XXIII-XVII века до Р. Х.). Из Китая колокольчики могли со временем достичь Запада по "Великому шелковому пути" и по маршрутам "Великого переселения народов", чтобы начать новую жизнь в европейских культурах.

До XV века во всех монастырях России звонили в било. Било -- один из самых древних и очень простых инструментов. Оно употреблялось на Руси задолго до появления христианства. В монастырях и городах употреблялись била разных образцов. Их делали из металла, дерева и даже камня, особенно в тех местах, где кроме камня не было другого материала. Для того чтобы било звучало ярче, использовалось сухое дерево. Клен, бук издавали наиболее сильный и четкий звук, высота которого менялась также в зависимости от силы удара.

Долгое время православие не принимало колокол, считая его чисто латинским инструментом. «Било держат по ангелову учению, в колокола же латыне звонят», - писал новгородский архиепископ Антоний в начале XIII века. Так было привычнее, да и дешевле. Но, несмотря на неприятие колокольного звона некоторыми церковными патриархами, красота его и звучность постепенно брали свое. Первое упоминание о колоколах на Руси содержится в 3-й Новгородской летописи и датируется 1066 г.: "Прииде Всеслав и взя Новгород и колоколы съима у святыя Софии и паникадил съима». Первый колокол на Руси зазвучал в церкви Святой Ирины в Киеве.

3. О русских мастерах колокольного звона

Вплоть до XIX века создание колоколов на Руси было заслугой иностранных мастеров. Либо мастера для отливки приезжали к нам сами, либо колокола покупались в готовом виде. Судя по всему, многие из колоколов, звучавших на Руси в то время, были привозными. Сходство же всех дошедших до нас русских колоколов между собой и с западными аналогами позволяет утверждать, что в ту пору во всех христианских странах колокола изготовлялись по единому стандарту. Ранняя история колоколов на Руси прошла через те же этапы, что на Западе. Поначалу их отливали монахи, но довольно скоро дело перешло к ремесленникам. Готовые колокола обязательно освящались.

О русских мастерах колокольного дела впервые упоминает летопись 1259 г., когда князь Даниил Галицкий перевез из Киева в Холм колокола и иконы. Но отливка собственных колоколов была незначительной. Времена были тяжелыми: распри князей не давали спокойной жизни русской земле, а затем появился страшный враг - татаро-монголы. Колокола покоренного города были желанным трофеем для победителя. Колокола переходили из рук в руки как ценность, разбивались и плавились в огне пожарищ. Их срывали с колоколен, их переплавляли на пушки и монеты. Не было большей кары для опального или потерявшего независимость города, чем лишение колокола или запрет на звон.

4. Русский способ звона

А как же звонили в колокола в первые века христианства на Руси? Оказывается, совсем не так, как мы привыкли видеть сегодня, а по - европейски: раскачивался не язык, а весь колокол. Ушами колокол неподвижно крепился к валу, концы которого вставлялись в выемки в стенах ниши, где колокол помешали. Вал имел отходящий в сторону шест очеп (или очап, оцеп), к которому привязывалась веревка. Дергая эту веревку, звонарь раскачивал колокол вместе с валом, и колокол ударял в висевший свободно язык. Колокольная веревка могла оканчиваться петлей-стременем. В стремя звонарь вставлял ногу, ритмично нажимал и звонил. Очепный способ был распространен во всех, за небольшим исключением, католических церквах не только в Европе, но и в Америке. Он давал не четкие, ритмичные, а бряцающие удары и не позволял использовать на колокольнях большие колокола. При раскачивании тяжелого колокола могла расшататься сама колокольня.

Русские мастера - звонари, приложив смекалку, нашли новый способ звона, более удобный - язычный, которым пользуются сейчас. Открытие это, вероятно, произошло в XIV веке. Колокол крепился к металлическому или деревянному брусу ремнями или железными петлями, продернутыми через колокольные ужи. Раскачивающийся язык ударял в неподвижный колокол. Колокола, огромные, громогласные, вознесенные на высокие башни, могли обращаться сразу ко всем жителям большого города. В XIII веке они стали использоваться в механизмах башенных часов.

Русский способ звона допустил на колокольни колокола в сотни и тысячи пудов. Это создало неповторимое русское колокольное многоголосие, опирающееся на низкие басовые колокольные голоса. А очепные колокола долго сохранялись на Руси вместе с язычными, вплоть до середины XVII века, особенно в северном крае. И до сих пор их заботливо берегут в древней Псково - Печерской обители как старый завет, с которого звон начал свое шествие по просторам русской земли.

С открытием удобного язычного способа звона интерес к колоколам усиливается, и оживляется литье собственных отечественных колоколов. В летописи XIV века появляется первое дошедшее до нас имя русского литейщика. Невелики сведения о нем. Известно, что он жил в Москве, тогда еще деревянной, уступавшей внешним величием и числом жителей Ярославлю, Твери, Владимиру. Мастер московский был знаменит, и новгородский архиепископ приглашал его слить великий колокол для Софийского собора. На колоколах он оставил свое имя: «А лил мастер Бориско».

Согласитесь, что традиция «надписывать» колокола замечательна. Со временем она разовьется. И если первые русские колокола имели гладкую поверхность, то теперь начнут появляться орнаменты, письмена, подчас даже очень пространные. Надписи будто летопись, которая сообщает нам о возрасте, весе колокола, о событии, в честь которого он отлит, о заказчике и самих мастерах. На отдельных колоколах будут изображаться святые угодники, патриархи, цари и царицы. Иногда целые пейзажи и даже батальные сцены

А надпись мастера Бориски... Пусть она небольшая, но это первая радостная весточка из глубины веков о начавшемся русском колокололитейном деле.

5. Расцвет колокольного искусства на Руси

К колоколам поначалу относились с осторожностью, и они были только в великокняжеских и митрополичьих храмах. Однако XVI--ХVII века стали периодом расцвета колокольного искусства на Руси. Появляются такие замечательные мастера, как Александр Григорьев, братья Иван и Михаил Моторины и другие, которые разработали «русский профиль» колоколов. Мастера стремились к тому, чтобы у каждого колокола была мелодичная персональная звуковая окраска. В Россия появляются собственные колокололитейные заводы. Звучат на русских просторах в полный голос колокола, радуя своим голосом и простой люд, и царей, любивших и бывать на колокольне, и звонить собственноручно, и колокол отлить побольше в ознаменование своего царствования.

Колокольных дел мастера очень ценились, а отливка нового колокола всегда была большим событием. Раньше этот сложный, трудоемкий и веками отработанный процесс был практически везде одинаковым. Отливались колокола в специально вырытой яме. Перед этим изготавливали внутреннюю форму -- болванку, внешнюю форму -- кожух, и между двумя формами заливалась колокольная бронза, которая состоит примерно из 80 процентов меди и 20 процентов олова. Колокол остывал, малый -- в течение трех дней, большой -- семи дней, потом его обрабатывали и отшлифовывали. Конечно, это довольно упрощенное, схематическое объяснение. Литейщики говорят, что процесс отливки колокола, его «голос» -- в руках Божьих. Поэтому отливку колокола всегда сопровождает молитва. В то время русские колокола славились во всем мире и практически всегда занимали первые места на международных ярмарках. Был широко известен ярославский завод Оловянишникова, московские колокололитейные заводы Финляндского и Самгина.

6. Знаменитые русские колокола. Царь-колокол

колокольный церковный звон

Общее число колоколов на Руси быстро росло. Петр Петрей, шведский подданный, побывавший в Москве в самом начале XVII в., пишет: "Церквей, монастырей и часовен в городе и за городом будто бы 4500. Не найдешь ни одной, где бы не висело по меньшей мере четырех или пяти, а в некоторых даже девяти или двенадцати колоколов, так что, когда они зазвонят все разом, то поднимается такой гул и сотрясение, что друг друга нельзя расслышать".

Путешественников, приезжавших в те годы в Россию, поражало не только обилие колоколов, но и их вес. Уже к середине XVI столетия русские колокола в этом отношении превзошли западные. Если на Западе колокола весом 100-150 пудов считались редкими, то в России они были довольно распространены.

В Московском Кремле колокола такого веса благовестили лишь по будничным дням и потому назывались вседневными. Колокола весом до 600-700 пудов назывались полиелейными и благовестили в праздники апостолов и святителей, до 800-1000 пудов именовались воскресными и звучали по воскресеньям, от 1000 пудов и выше - праздничными, и звонили в них по большим двунадесятым праздникам и по царским дням.

Среди литейщиков, работавших в России, поначалу было немало мастеров, прибывших с Запада, что отмечается их прозвищами: Борис Римлянин, Николай Немчин, Петр Фрязин. Но в то же самое время выдвигались талантливые русские литейщики.

Андрей Чохов, чей колокол "Реут" (1622 г., 2000 пудов, по другим данным - 1200) поныне находится в Московском Кремле;

Александр Григорьев - создатель Большого колокола Саввино-Сторожевского монастыря, навсегда признанного самым благозвучным колоколом России (1668 г., 2125 пудов).

Харитон Попов, отливший Большой колокол Симонова монастыря в Москве, один из интереснейших по звучанию русских колоколов (1677 г., 1000 пудов).

Достижения русских мастеров неоспоримы и удовлетворяют самым высоким критериям. Один из ярчайших тому примеров - три самых тяжелых колокола звонницы Успенского собора в Ростове Великом: «Лебедь» (500 пудов), «Полиелей» (1000 пудов), «Сысой» (2000 пудов), отлитых русскими мастерами Филиппом Андреевым и Флором Терентьевым.

Именной колокол, который задумал отлить царь Алексей Михайлович, должен был весить 8000 пудов. Царский заказ выполнил в 1654 году Емельян Данилов. Его колокол звучал лишь несколько месяцев -- в том же году он разбился от неловкого удара. Емельяна Данилова уже не было тогда в живых -- он умер от моровой язвы.

Стали искать, кто мог бы перелить громадный колокол. Вызвался Александр Григорьев, в будущем знаменитый колокольный мастер, в ту пору еще никому не известный юноша -- "малорослый, тщедушный, худой, моложе двадцати лет, совсем еще безбородый". Григорьев блестяще справился с ответственным делом - колокол был готов за десять месяцев. За огромный вес и великолепный облик народ прозвал его Царь-колоколом. Подняли его из литейной ямы и подвесили лишь в 1668 году - настолько трудной оказалась задача.

В 1701 году колокол-великан стал жертвой большого московского пожара. Его осколки долго лежали посреди Кремля. В 1730 году вскоре после своего воцарения Анна Иоанновна повелела "тот колокол перелить вновь с пополнением, чтобы в нем в отделке было десять тысяч пудов".

Предполагалось поручить отливку иноземному мастеру, члену Парижской академии наук Жерменю, но тот, услыхав о весе будущего колокола, счел, что его разыгрывают. Тогда за дело взялись Иван Моторин с сыном Михаилом. Вес нового Царь-колокола по их проекту должен был составить 12 тысяч пудов.

С января 1733 по ноябрь 1734 года длились подготовительные работы, а когда началось литье, случилась беда -- в трех из четырех печей произошла авария. Иван Моторин вновь было принялся за работу, но вскоре умер.

В 1735 году исполинский колокол отлил его сын Михаил. Стали сооружать леса для подъема бронзового гиганта, но в 1737 году в Москве случился новый страшный пожар. Боясь, что колокол расплавится, сбежавшийся народ стал заливать его водой, раскаленный металл треснул, и от колокола отвалился кусок. В 1836 году Царь-колокол был поднят и установлен на гранитном пьедестале. На все века остался он самым тяжелым (более 200 тонн!) из всех колоколов, отливавшихся когда-либо в мире.

7. Истории и легенды о колоколах

Мастера хранили секреты колокольного производства, знали, что надо добавить в сплав, чтобы колокол звонил нежнее или звонче, поэтому у каждого мастера колокола по-своему пели, так, будто в колокол переходила часть его души. Возможно, поэтому колоколам, как людям, давали имена, во время военных действий их брали в плен, наказывали кнутами, ссылали, отрубали уши или язык…

Замечательна история колокола, имя которому - Углицкий Корноухий. Именно им били в набат по случаю умерщвления царевича Димитрия. Борис Годунов наказал не только людей, за дерзкое поведение колоколу было назначено отсечение уха, и в 1595 году «корноухим» он был сослан в Тобольск. В ссылке колокол «прожил» без малого 85 лет. Как и многие каторжане, до освобождения он не дожил, погиб в крупном пожаре 1677 года. Копия опального колокола была перевезена в Углич в 1892 году, где по распоряжению губернатора была помещена «для безопасности в музее на перекладине». Этот колокол жив и сейчас. Звук у него резкий и громкий; надпись на нем по краям вырезана, а не вылита; она гласит: «Сей колокол, в который били в набат при убиении благоверного царевича Димитрия в 1593 году…».

В 1681 г. набатный колокол Московского Кремля был заключен в Никольско-Карельский монастырь за то, что своим звоном нарушил сон царя Федора Алексеевича. Столетие спустя, в 1771 г., занявший его место колокол по указу Екатерины II был снят с занимаемого места и лишен языка за то, что призвал народ к бунту.

Колокол был окружен на Руси чудесными легендами и назидательными поверьями. Испокон веку люди испытывают особые чувства к звону колоколов, верят в их необычайную, чудесную силу. Известно, что звонари не болеют простудными заболеваниями. Считается, что под колоколами проходит любая головная боль... В ночь перед Рождеством и на Пасху женщинам разрешалось потрогать язык большого колокола или веревку. Верили, что после этого будет легче забеременеть и родить ребенка…

Считалось, например, что он умолкает в неволе, на чужбине. Если у колокола есть душа, то уж и характером он обладает тоже. Снятый по указу князя Александра Суздальского колокол Богородицы из Успенского собора города Владимира и отправленный в Суздаль колокол не пожелал повиноваться княжескому слову и «отказался звонить» - перестал звучать. Пришлось вернуть на место.

В 1854 году во время Крымской войны чудесным образом была спасена Соловецкая обитель. 6 июля к монастырю подошли два английских шестидесятипушечных фрегата. Прибыл парламентер с предложением сдать обитель со всем гарнизоном. Ему ответили отказом. На следующий день корабли открыли стрельбу из всех 120 орудий и выпустили по монастырю 1800 снарядов и бомб, которых, по признанию английского капитана, было достаточно, чтобы разрушить несколько городов. Однако яростное сопротивление монастыря вынудило английские суда уйти. Подводя итоги сражения, защитники были удивлены отсутствием жертв. Громадное количество английских снарядов не тронуло ни единого человека из 700 обитателей и ни единой из чаек, во множестве селившихся там. Одно из ядер было обнаружено неразорвавшимся за иконой Богоматери, что окончательно уверило людей в промысле Божьем. В память о чудесном спасении монастыря царь Александр II подарил ему колокол, для которого была построена отдельная часовня. Общий звон перед каждой службой в монастыре предваряется тремя ударами в этот колокол.

8. Годы лихолетий

Через колокол укрепляли русские люди связь с Творцом. Наполняли храмы удивительным изобилием колоколов, от небольших до поражавших мир громадных великанов. Колокола плакали, стонали, молились о русской земле в годы лихолетий. Когда же приходил конец страшной войне, ничто не могло сказать сильнее о народной радости, чем мощные ликующие звоны. Сразу после революции началась активная борьба с религией. Закрывались и разрушались храмы, а в еще действовавших запрещался колокольный звон. Специальных законодательных или правительственных актов по этому поводу не издавалось; в каждом городе, районе, селе разыгрывался типовой сценарий, согласно которому группа лиц обращалась к властям с просьбой избавить их от колокольного звона, который мешает работе, отдыху и т. п. Эта кампания приобрела особенно широкий и яростный размах на рубеже 20-30-х годов. Богоборцы отняли у Руси колокола; пустые глазницы колоколен и разрушенных храмов взирали на целое поколение людей, не знавших храма, Бога и поднебесного певца-колокола.

Колокола сбрасывались с колоколен, шли на переплавку. Так погибли многие подлинные шедевры колокололитейного искусства: Царь-колокол Троице-Сергиевой лавры, Большой колокол Симонова монастыря... Не продолжая этого списка, достаточно сказать, что в начале века в России было 39 колоколов весом 1000 пудов и более (что составляло три четверти от общего числа столь больших колоколов во всем мире). Из них до наших дней дошло всего лишь пять: Царь-колокол, Большой Успенский,"Реут" (Москва, Кремль), "Сысой","Полиелей" (Ростов Великий, Соборная звонница).

Именно на эти годы, когда рушили храмы и переплавляли древние колокола, пришелся расцвет деятельности замечательного музыканта, композитора и теоретика колокольного искусства -- Константина Константиновича Сараджева. Он знал наперечёт колокола всех колоколен Москвы. Составил перечень всех колоколов Москвы и Московской области, выписав для каждого из них на нотных линейках тоны, составляющие его звук. Сочинял музыку, сам ее исполнял, собирая сотни слушателей. Благодаря К. К. Сараджеву удалось сохранить некоторые древние колокола.

Издревле повелось, что самым горьким наказанием для побежденного города и народа, означавшим потерю волю, было лишение колоколов. В междоусобных войнах князья забирали друг у друга вечевые колокола. Государи, воюя, как важный военный трофей привозили иноземные «пленные» колокола. В двадцатые годы минувшего века это страшное лишение постигло всю русскую землю. Сегодня возрождаются монастыри и церковные приходы, а при них появляются звонницы с колоколами, вновь поющими песнь Богу.

9. Колокольный звон и его значение

Искусство русского церковного колокольного звона уникально и представляет собой не только великое духовное явление, но и подлинный шедевр мировой культуры.

Звук колокола, разносящийся на многие километры - сложное явление. Индивидуальный голос каждого колокола состоит из комбинации обертонов и совершено уникален. Звук зависит от огромного количества факторов: веса, формы, толщины стенок, качества металла и даже мелких особенностей технологии изготовления. Мастер-литейщик никогда не может досконально точно определить все особенности голоса своего творения.

Для традиционного канонического звона в принципе достаточно трех колоколов. Для насыщенности, красоты и индивидуальности звучания колоколов может быть значительно больше, но обычно они делятся на три группы.

Самые маленькие колокола - зазвонные или трельные. Каждый из них весит до пуда, в ансамбле их бывает две-четыре штуки. Крупнее подзвонные колокола средней величины. Их также может быть до четырех. Самые большие - благовесты или басовые колокола. Они могут весить около центнера и даже больше. Колокольный ансамбль - это хор инструментов, которые в умелых руках звонаря способны «петь» самые разные песни. Колокольных звонов, как и причин для них - великое множество.

Существует четыре канонических звона. Самый древний из них -- это звон в большой колокол, в благовест, его можно услышать перед каждой церковной службой. Мерные, величественные удары раздаются окрест и словно зовут: «К нам... К нам... К нам...» Перезвон можно услышать в Страстную седмицу, он звучит в Великую субботу в Чине погребения Плащаницы (как медленный погребальный звон) и в Чине некоторых водосвятных молебнов (тогда перезвон становится довольно быстрым). При перезвоне колокола звонят с большого до маленького, что символизирует истощение Господа. Перебор -- это погребальный, печальный звон, он звучит после отпевания. В переборе другая очередность звона в колокола -- с маленького до большого, что как бы символизирует человеческую жизнь от младенчества до старости, и под конец -- удар во все колокола -- обрыв, смерть. В трезвоне участвуют все группы колоколов, вплетающих свои голоса в общий хор. Это самый сложный и радостный звон. Современная типология звонов следующая. Звоны разделяются на сигнальные и художественные. К первым относятся набат и благовест, ко вторым - перебор, перезвон и трезвон.

Колокольный звон - неотъемлемая часть православного богослужения. Он призывает каждого обратиться от каждодневной суеты к высшему, вечному. "Отложи присно тщеты недосуги. Колокол слушай - твори в небе други", - писал поэт и переводчик конца XVII века Карион Истомин.

Отсутствие мелодии в русском звоне не ограничивает его выразительности и богатства, не делает его монотонным и скучным. Один и тот же звон искусный звонарь нередко исполняет по-разному от случая к случаю, а на протяжении звона меняет его структуру, заставляя слушателей воспринимать его с неослабевающим вниманием. Недаром русский колокольный звон неоднократно сравнивали с симфонией.

К колокольному звону как к богатейшему музыкальному материалу обращались многие русские композиторы: М. Глинка и М. Мусоргский, П. Чайковский и А. Бородин, Н. Римский-Корсаков и А. Скрябин, А. Глазунов и И. Стравинский. В русских операх можно отыскать все виды звона -- от стандартных сигналов до замечательных образцов колокольного искусства.

10. Возрождение колокольного искусства

Последняя четверть XX в. отмечена небывалым всплеском интереса русских ученых к вопросам, связанным с колоколами и колокольным звоном в России. Возникли новые научные направления, стали проводиться научные конференции, фестивали колокольного искусства.

В 1989 г. создана Ассоциация колокольного искусства, целью которой стало возрождение и развитие традиций русского колокольного звона. В Москве, Санкт-Петербурге, Ярославле, в Воронеже, на Урале отливаются прекрасные колокола. С опустевших в советское время колоколен вновь звучит колокольный звон.

Отливка нового «Царь-колокола» для Троице-Сергиевой лавры состоялась 10 сентября 2003 г. Прежний, 65-тонный, «Царь-колокол» был уничтожен более 70 лет назад вместе с другими колоколами Лавры. Для отливки колокола для крупнейшего российского монастыря Балтийский завод приобрел специальную плавильную печь американского производства. Художественное оформление «Царь-колокола» разработано иконописными мастерскими Троице-Сергиевой лавры совместно с Иконописной школой при Московской Духовной академии. Это самый большой колокол из отлитых в современной России. Его вес - 72-тонны, высота - 4,550 метра, диаметр - 4,422 метра. 16 апреля 2004 г. царь-колокол был водружен на звонницу Троице-Сергиевой лавры и впервые зазвучал на праздник Троицы.

Когда звучит колокольная музыка - лица светлеют. Где бы это ни происходило - у храма или в концертном зале… Даже маленький колокольчик прозвонит - и на душе легче, не случайно и сейчас жива традиция дарить колокольчики на счастье.

Заключение

В чем же загадка колокола? Откуда в нем столько притягательных свойств, столько чудесных сил, обращенных к одушевленной и неодушевленной природе?

Колокол - это предмет церковный. И прежде, чем подняться на колокольню, колокол всегда освящается священником, то есть ему испрашивается Божие благословение и сила, для чего существует специальный чин освящения, после которого колокольный звон уже не может быть пуст и прост. Вот он и утешает, прекращает бури, освящает своим звоном воздух, а человека укрепляет в благочестии и вере, наставляет молитвою и славословием противостоять диавольским наветам. Слыша колокольный звон, в старое время народ снимал шапки и крестился, призывая благодать Божию и благодаря за нее.

На Руси колокола размеряли поступь времени, били тревогу, когда случался пожар или иное бедствие, когда вспыхивал мятеж или приближался неприятель, собирали воинов и напутствовали их на битву, ликовали, встречая победителей, приветствовали знатных гостей. Они придавали жизни каждого города и села четкий, звучный ритм, возвещая время бодрствовать и время спать, время молитвам и время житейской суете, время трудиться и время отдыхать, время веселью и время скорби.

С развитием колокольного литья и повсеместным распространением церковных колоколов колокольный звон стал одним из характерных элементов русского православного богослужения. Со времен княжеских, от Древней Руси, самые судьбоносные события в истории нашего Отечества, нашей Церкви отмечены именно колокольным звоном. Звон колоколов сопровождал каждого человека всю жизнь, этот мир колокольных звуков был столь же естественным для каждого, как, например, солнечный свет или дуновение ветра. Церковные колокола и церковный звон являются великой духовной святыней, колокольные традиции должны бережно сохраняться и впредь для потомков.

В звонах колоколов есть то, что невозможно анализировать с точки зрения логики, он воспринимается чувствами, ощущается на уровне подсознания… Это наше древнее прошлое и таинственный, уходящий в небеса сигнал… Возможно, это генетическая память пробуждает в нас особое чувство в те минуты, когда звонят колокола… Нас не было - они звучали, мы уйдем, они все так же протяжно и величественно будут напоминать людям о вечном…

Список использованной литературы

1. Кавельмахер В.В. Способы колокольного звона и древнерусские колокольни // Колокола. История и современность. М., 1985 г.

2. Шашкина Т.Б. Колокольная бронза // Колокола: История и современность. М., 1985 г.

Размещено на Allbest.ru

...

Подобные документы

Духовная музыка как неотъемлемая часть культурного наследия, сокровищница общенародных духовных ценностей. История колокольного звона и его основные виды (благовест и собственно звон). Технология изготовления колоколов. Целительная сила церковного звона.

реферат , добавлен 16.02.2012


История создания Богородице-Рождественского Саввино-Сторожевского монастыря, его развитие и преображение под покровительством императора Иоанна Грозного и Алексея Михайловича. Внутренняя отделка монастыря и его историческое значение для всей России.

реферат , добавлен 10.07.2009


История художественной культуры в начале ХХ века. Основные течения, художественные концепции и представители русского авангарда. Формирование культуры советской эпохи. Достижения и трудности развития искусства в тоталитарных условиях; явление андеграунда.

презентация , добавлен 24.02.2014


Сущность искусства и его возникновение в человеческом обществе. Искусство как один из видов культуры, имеющий особую знаковую систему - выразительные средства разных видов. Религия - одна из древнейших разновидностей культуры, ее роль в жизни общества.

реферат , добавлен 27.06.2010


Кино как одно из самых молодых, самых массовых искусств. История его возникновения, развитие жанров и видов кинематографа. Технические тонкости восприятия кино человеческим глазом. Кино как явление технократической культуры, предтеча телевидения.

контрольная работа , добавлен 04.04.2010


Искусство как одна из форм культуры, его происхождение. Миф и формы мифологического освоения мира. Искусство Древнего мира и Средневековья. Генезис и эволюция христианской культуры. Возрождение - явление культурного развития Западной и Центральной Европы.

курсовая работа , добавлен 13.03.2011


Северные монастыри России. Историко-культурный потенциал Вологодской области. Ворота Севера - Спасо-Прилуцкий монастырь. История возникновения монастыря. Развитие монастыря в XVI-XX веках Святыни монастыря. Перспективы развития паломнического туризма.

курсовая работа , добавлен 01.04.2009


Краткая характеристика развития мировой культуры и искусства: доклассовый период, античность, средневековье. Культурные направления, литература, музыка, изобразительное искусство, скульптура. Значение культуры и искусства в истории развития человечества.

шпаргалка , добавлен 10.01.2011


История Спасо-Прилуцкого Димитриева монастыря. Основание в окрестностях Вологды общежительного монастыря преподобным Димитрием. Расцвет монастыря, авторитет его игуменов в церковной и политической жизни России. Памятники зодчества на территории монастыря.

реферат , добавлен 11.07.2009


Искусство, его основные проблемы, идеи и взгляды. Интерес к отечественной истории. Критический настрой мышления русской интеллигенции. Русская национальная музыка, оперная и инструментальная. Рождение отечественной оперы. Особенность русской культуры.